Тот отшатнулся, увидев перед собой ярко-синие яростные глаза.
— Ну что ты, я же все понимаю… Я же пошутил. Просто шутил, а ты так…
— Веселиться будешь за пределами моего обоняния. И не порти мне никогда аппетит. Уха, кажется, сегодня получилась у ребят отменная. Пошли в компанию.
Глеб обернулся.
— Запомни, приятель, но только все правильно, чтобы опять ненароком не переврать. Будет возможность — отпущу. Время и место увольнительной определю сам, без таких вот нервных напоминаний с твоей стороны. Ясно?
Смущенно улыбаясь, но все еще бледный лицом Тиади кивнул исподлобья.
— Хорошо, Глеб. Не обижайся только.
— Ну и правильно! Умный мальчик.
Две длинные, сколоченные из досок столешницы Бориска со своей командой немного кривовато, но все-таки твердо установил на готовые козлы около палаток. Шустрый ирландец помогал расставлять миски и кружки на столах. Хиггинс резал хлеб, немцы одобрительно рассматривали в ящиках этикетки многочисленных водочных бутылок.
— Приступайте, я сейчас, ненадолго.
По уже знакомым ступенькам Глеб опять поднялся на крепостную стену. Включил на камне ноутбук, телефон.
Прошло всего пять минут — и он уже хохотал во все горло, не обращая никакого внимания на встревоженные лица там, внизу, на песке.
Опять в ладони закричал в его высь Бориска.
— Тебя что, пчела укусила?!
— Поднимись на секунду сюда, посмотри сам!
Не отрываясь от экрана компьютера, и все еще дрожа от смеха, Глеб принялся набирать номер телефона Сашки.
Последние минуты отчетной видеосъемки сегодняшнего дня порадовали. Он успел придирчиво отметить, что ребята продвинули шлюпку к самой середине берега, что крупные планы выбраны на этот раз на удивление грамотно, Сашка выглядел устало, но очень уверенно.
«А это еще откуда?!»
— Привет, это я! Ты где козу взял?
Красное закатное солнце — и на шикарной перспективе широкого смуглого пляжа — загорелый, голый по пояс парень, задумчиво глядя в пространство, нежно обнимает ласковую белую козочку со светлыми глазами.
— В поселке? Зачем?! Как дотащил? Как — на мотоцикле?!
Он хорошо знал и всегда помнил эти вроде бы ленивые, ничего не значащие нотки в голосе сына. Но скрытая мальчишеская гордость, желание услышать похвалу!.. Понятно, сам такой.
Слушая флегматичный рассказ Сашки о том, как он вез через весь длинный лес на бензобаке мотоцикла козу, как она шарахнула его копытом по уху, как пришлось ее уговаривать, Глеб нукал, такал, а сам продолжал втихую давиться хохотом.
— А зачем?!
«Вот ведь чертенок?! Вот как без меня придумал!»
Да он бы сам, случись при нем такая оказия, вставил бы в кадр козу! Совсем, как по книге! Как у настоящего Робинзона!
Еще одна замечательная, но неофициальная, не вошедшая в отчет сцена: присев, Ализе кормит крохотную козочку молоком из миски.
«Черняночка и беляночка. И обе при этом такие грациозные…»
Запыхавшись на ступеньках, Бориска не выпускал из руки большую столовую ложку.
— Чего ты так радостно смеешься-то? Это кто? Сын твой, да? Там, на съемках?
Капитан Глеб нетерпеливо махнул ему и продолжил говорить по телефону.
— Не ври, что это похищение произошло случайно. Да, понимаю… Слушай, животинку срочно верни на берег, в поселок, откуда и умыкнул. Купи конфет хозяйке, карамелек хороших… Старушку, кажется, звать Клавдия Егоровна. Да, точно… Ладно, от моего имени. А так ты придумал с козой классно! Видеоряд шикарный получился!
— Чего он там натворил?
Песок в багаже был ни к чему. Глеб обмахнул низ компьютера и застегнул молнию на сумке.
— Не хочет сам объясняться перед владелицей, у кого взял в плен козочку. Боится репрессий. Пошли.
Со второго уровня ступенек уже были видны рассевшиеся за столами труженики. Никто ничего не ел, тарелки были еще дисциплинированно пусты. Немцы держали в руках ложки и краюхи хлеба.
— Как там наш Тайд себя чувствует? Грустит, не заметил?
— Что еще за Тайд? Откуда он?
Пребывая в хорошем настроении и в приличном аппетите, Глеб бережно хлопнул Бориску по плечу.
— Наш Тайд, чистоплотный который! Тиади! Ты что, не понял?!
— A-а! Не, он не грустит, сидит за столом вместе со всеми.
Под дробный стук ложек и солдатских мисок по деревянному столу капитан Глеб Никитин занял место во главе.
— Тащи котел поближе! Только не опрокинь.
Бориска руководил, а Хиггинс и Колька подняли от огня на длинной жерди закопченную емкость.
— Подставляй тарелки! По очереди — всем хватит!
И зелень на большом жестяном блюде посреди стола тоже вполне прилично выглядела, даже не подвяла за прошедшие полдня.