Есть человек, который не предаст. Звонарев сел в маршрутку и поехал к изнывающему от скуки Юркову.
Все муниципальные больницы похожи друг на друга, как уродливые сестры – одинаково зеленые (почему всегда зеленые?) стены; одинаковый запах лекарств и хлорки; гремящий лифт с табличкой «для персонала» – больные едва ползут по ступенькам, но лифтерша никогда не проникнется: «Нельзя!» – захлопнет перед носом дверь и уедет одна…
Капитан узнал номер палаты, взбежал на третий этаж, но Николая не застал – Юрков сидел в сестринской и развлекал двух девчонок-практиканток анекдотами:
– Еще один: летят русский, немец и американец в самолете…
– Девушки, можно, украду больного на пару минут? – прервал друга Звонарев, заслужив недовольные гримаски.
– О, Саня! – Николай схватил ладонь коллеги и долго тряс – Скажи им, что я здоров! «Лежите, больной!» – передразнил он неизвестно кого – Сколько можно лежать, работать надо!
– Я к тебе по делу. Важному. Кстати… – капитан протянул пакет с апельсинами – Выздоравливай, поправляйся, что там еще в таких случаях говорят…
– Так… – коллега сразу посерьезнел, уловив тревогу – К черту формальности, излагай!
Звонарев быстро и четко пересказал все, что случилось в кабинете Пушенкова. Большое каменное лицо Юркова ничего не выражало, но капитан интуитивно чувствовал, как оно недовольно кривится – слишком долго работали бок-о-бок, научились понимать друг друга с полуслова.
– Короче, жопа – лаконично закончил капитан – теперь у меня есть лимит времени, в который надо уложиться. Ну и, по возможности, выжить: не просто так в меня палили, перешел кому-то дорогу.
– Что думаешь делать?
– Поеду, снова навещу Князя.
– А если от него стрелок? Странное совпадение, не находишь – он дает адрес, вечером едем и чудом остаемся живы.
Мимо них прошаркал тапочками столетний дед: Звонарев молчал, пока он не отошел достаточно далеко:
– Думал об этом… Вряд ли Луганского работа: ему архив нужен, а не моя голова. Смысла нет убивать – по крайней мере, на первый взгляд… Но, даже если от него, идти все равно не к кому. Если хочу успеть что-то сделать, без помощи не обойтись.
– Сань… – Юрков кашлянул – Почему для тебя важно найти убийцу? Может, правда Ерема от сердца «скопытился», а мы пустышку тянем? Да если и убийство – помер Максим, и хрен с ним: дела нет, улик нет…
– Это личное, еще с той службы. Он меня часто выручал, а то, что начал документы эти продавать, так ведь действительно с ума сошел. Психам даже убийство с рук сходит!
– Не сравнивай безумное убийство и торговлю информацией. Безумный – не безумный, а денежку получал немалую. Скурвился, и не списывай на болезнь… разве что сучью, так она врожденная! – Коля отвернулся.
– Давай проедем, для ясности – Звонарев примирительно хлопнул друга по плечу – В основном, профессиональный интерес, плюс хочется в глаза мрази глянуть, решившей нас «ухлопать».
– На меня можешь рассчитывать. День… максимум, два, я выйду отсюда. Сразу возьму за свой счет, будем работать.
– Нет, Коля, не пойдет. Один раз схлопотал пулю – мало? Ты мне в прокуратуре нужен: может, понадобится что-то узнать, «пробить»… Работай спокойно – я, как что узнаю, сразу отзвонюсь. Лады?
– Но…
– Не спорь, я старше по званию… по крайней мере, пока – Звонарев шутливо нахмурился – Ладно, поехал…
– Постой. Ты на маршрутке?
– Да, мою не сделали… наверное, уже не сделают: мастер такую сумму заломил, что проще новую купить.
– Погоди… – Юрков забежал в палату и вынес ключи – Бери мою… если она еще стоит. Доверенность на предъявителя в козырьке.
– Вот за это отдельное тебе… Сподручнее будет – капитан спрятал ключи в карман.
– Удачи. Смотри, не лезь особо. Чуть что, звони.
– Обязательно.
Следователи обменялись крепким рукопожатием.
Из больницы Звонарев ехал с чувством приятной теплоты, знакомой всякому, кому повстречался на жизненном пути настоящий друг.
***
Маршрутка ехала по "Золотникам" – старому району, с изысканными домами купцов и уродливыми, выросшими за каких-то десять лет коробками торговых центров. Александр здешние кварталы изучил, как свои пять пальцев – тут прошло его детство и большая часть юности, выкурена первая сигарета и потискана первая грудь. Под гитару вечерами пелись блатные песни, спирт продавался по десять рублей "чекушка", закуску тайком несли из собственных холодильников – кто что может. Здесь же, в драке, капитану сломали нос, который с тех пор смотрит чуть влево, и здесь же был самопальный спортзал дяди Антона, где районные пацаны занимались бесплатно.