— Да, такая мысль приходила мне в голову, — буркнул Майлз.
— Перво-наперво падет центристская коалиция твоего отца, — продолжала Елена. — Реакционные милитаристы сплотятся вокруг графа Форинниса, я полагаю, и встанут стеной против либеральных антицентралистов. Франкоговорящие захотят выдвинуть Форвилля, русские — Фортугалова, или он уже умер?
— Ненормальные ультра-правые изоляционисты, выступающие под лозунгом «Взорви червоточину!», выставят графа Фортрифрани на поле битвы против антифорской прогалактической группировки, мечтающей о конституции, — мрачно вставил Майлз. — И поле битвы будет не только в переносном смысле.
— Граф Фортрифрани меня пугает, — вздрогнула Елена. — Я слышала его речи.
— Это все из-за великосветской манеры, с какой он вытирает пену, выступающую у него на губах, — ответил Майлз. — Греческое меньшинство воспользуется моментом и попытается отделиться…
— Прекратите! — опустив лоб на руки, глухо попросил Грегор.
— Я думала, это как раз твоя работа, — едко заметила Елена. Грегор поднял голову и уныло взглянул на нее. Она смягчилась, уголки ее губ слегка приподнялись. — Жалко, что я не могу предложить тебе работу во флоте. У нас всегда найдется место для офицеров с базовым военным образованием. Хотя бы для того, чтобы учить остальных.
— Стать наемником? — отреагировал Грегор. — Интересная мысль…
— Вполне реально. Многие из наших людей — бывшие служащие регулярных армий. Некоторые даже законно уволившиеся.
Воображение зажгло глаза Грегора скудным весельем. Он посмотрел на рукава своей серой с белым куртки:
— Если бы ты здесь был главным, а, Майлз?
— Нет! — вскричал Майлз, перекрывая все прочие звуки.
Огонек в глазах Грегора погас:
— Это была шутка.
— Не смешно, — Майлз осторожно выдохнул, молясь, чтобы Грегору не пришло в голову превратить свою шутку в приказ. — Как бы там ни было, сейчас мы пытаемся добраться до барраярского консульства на Верванской станции. Надеюсь, оно все еще там. Я уже несколько дней не слышал никаких новостей: что там у верванцев?
— Насколько мне известно, все течет по-прежнему, за исключением обострившейся паранойи, — ответила Елена. — Верван вкладывает ресурсы в корабли, а не станции…
— Имеет смысл, если приходится охранять более одной червоточины, — признал Майлз.
— Но это заставляет Аслунд считать Верван потенциальным агрессором. Есть даже одна аслундская политическая группировка, которая призывает нанести превентивный удар, прежде чем новый верванский флот сойдет со стапелей. К счастью, пока что верх одерживают сторонники защитной стратегии. Оссер назначил заградительно высокую цену за нашу атаку. Он не дурак. Он знает, что аслундцы не смогут предоставить нам поддержку. Верван тоже привлек к себе наемный флот в качестве временной меры. На самом деле, именно это подсказало аслундцам идею нанять нас. Тех ребят называют рейнджерами Рендолла, хотя, насколько я понимаю, Рэндолла с ними уже нет.
— Нам не стоит с ними пересекаться, — горячо заявил Майлз.
— Я слышала, их новый заместитель командующего — барраярец. Может, вам удастся получить от них какую-нибудь помощь.
Грегор поднял брови, размышляя:
— Один из агентов Иллиана? Это похоже на него.
Не туда ли отправился Унгари?
— В любом случае, следует с ними быть осторожными, — признал Майлз.
— Да уж пора бы, — тихо прокомментировал Грегор.
— Командующего рейнджерами зовут Кавило…
— Как? — воскликнул Майлз.
Елена изогнула брови:
— Просто Кавило. Никто, похоже, не знает, имя это или фамилия…
— Кавило зовут того, кто пытался купить меня — или Виктора Роту — на станции Консорциума. За двадцать тысяч бетанских долларов.
Брови Елены остались изогнутыми:
— Зачем?
— Не знаю, зачем, — Майлз снова обдумал их маршрут. Пол, Консорциум, Аслунд… Нет, все равно Верван. — Но нам определенно следует избегать верванских наемников. Мы сойдем с корабля и отправимся прямиком к консулу, заляжем на дно и даже не пикнем, пока люди Иллиана не прибудут, чтобы забрать нас домой, обещаю, мамочка! Так и сделаем.
Грегор вздохнул:
— Так и сделаем.
Больше никаких игр в секретных агентов. Все напряжение его сил привело лишь к тому, что Грегора чуть не убили. Майлз решил, что пришло время поубавить усердие.
— Странно, — сказал Грегор, глядя на Елену. Новую Елену, догадался Майлз. — А ведь у тебя больше боевого опыта, чем у любого из нас.
— Чем у вас двоих вместе взятых, — сухо поправила Елена. — Да, что ж… реальное сражение… оно намного глупее, чем я себе представляла. Если две группы людей могут достичь столь невероятного уровня взаимодействия, чтобы встретиться в битве, почему бы не потратить десятую часть этих усилий на переговоры? Хотя это не относится к партизанским войнам, — продолжила она задумчиво. — Партизан — это враг, который не будет играть в игры. Это я еще могу понять. Если ты собираешься действовать безжалостно, то почему бы не совершенно безжалостно? Этот третий контракт… Если мне еще раз придется участвовать в партизанской войне, я бы хотела оказаться на стороне партизан.
— Между совершенно безжалостными противниками сложней добиться мира, — высказал мысль Майлз. — Война не заканчивается сама по себе, за исключением случаев какой-нибудь катастрофы со скатыванием в полный ад. В конце концов люди стремятся к миру. К более лучшему миру, чем тот, с какого войну начинали.
— Кто может быть более безжалостным более продолжительное время, тот и побеждает? — предложил Грегор.
— Мне кажется, это не так. С исторической точки зрения. Если то, что ты делаешь во время войны ведет тебя к такой деградации, что достигаемый тобой мир хуже… — голоса из грузового отсека заставили Майлза прервать предложение, но это оказались вернувшиеся Танг и Мейхью.
— Давайте, — поторопил их Танг. — Если Арди не будет укладываться в график, это привлечет внимание.
Они высыпали в грузовой отсек, где стоял Мейхью, держа в руках управляющий шнур от плавающего поддона с двумя прикрепленными упаковочными пластиковыми коробками.
— Твой друг сойдет за солдата флота, — сказал Танг Майлзу. — А для тебя я нашел ящик. Более классическим вариантом было бы завернуть тебя в ковер, но так как капитан транспорта мужчина, боюсь, историческая параллель пропадет втуне.
Майлз с сомнение разглядывал ящик. Кажется, дырок для воздуха в нем не было.
— И куда вы меня повезете?
— У нас устроена постоянно-временная лазейка для скрытного перемещения разведчиков флота. Гот — это капитан внутрисистемного грузовоза, независимый владелец, он верванец, но уже три раза выполнял наши поручения за мзду. Он перевезет вас через систему, проведет через верванскую таможню. После этого идите куда хотите.
— Насколько эта операция опасна для вас всех? — обеспокоился Майлз.
— Ничуть не опасна, — ответил Танг. — Все учтено. Он будет думать, что перевозит очередных агентов наемников. Он делает это за определенную плату и, естественно, будет держать рот на замке. Пройдет несколько дней, прежде чем он вернется и его можно будет допросить. Я все это организовал сам: Елена и Арди не появлялись, так что он не сможет их выдать.
— Спасибо, — тихо сказал Майлз.
Танг кивнул и вздохнул:
— Если бы ты только остался тогда с нами… Какого военного я мог бы сделать из тебя за эти три года.
— Если вас уволят из-за того, что вы нам помогали, — добавил Грегор, — Елена будет знать, как связаться.
Танг скривился:
— Связаться с чем, а?
— Лучше не знать, — сказала Елена, помогая Майлзу занять место в упаковочной коробке.
— Ладно, — проворчал Танг, — хотя… ладно.
Майлз оказался лицом к лицу с Еленой, прощаясь до тех пор, пока… что? Она обняла его, но затем точно также, по-сестрински, обняла и Грегора.
— Передай привет свой матери, — сказала она Майлзу. — Я часто вспоминаю ее.