— Все, что говорит Кавило, должно, конечно, тщательно просеиваться. Но, э-э… мы — это то, что мы делаем. И я нашел ее уязвимую сторону.
— У Кавило нет уязвимых сторон.
— Есть. Ее страсть к извлечению пользы. Ее эгоистический интерес.
— Я что-то не вижу, как это делает ее уязвимой.
— Вот почему вы должны немедленно включить меня в свой штаб. Вам нужно мое видение.
— Нанять тебя! — Оссер ошеломленно отпрянул.
Что ж, по крайней мере, он достиг эффекта неожиданности. Своего рода военное преимущество.
— Я так понимаю, пост начальника штаба и тактического командующего сейчас не занят.
Выражение лица Оссера перетекало от ошеломления к оторопи и далее к смятенному гневу:
— Ты ненормальный.
— Нет, просто чертовски спешу. Адмирал, мы не нанесли друг другу необратимого ущерба. Пока. Вы атаковали меня — а вовсе не наоборот — и теперь ждете, что я атакую вас в ответ. Но я не в отпуске, и у меня нет времени на личные развлечения вроде мести.
Глаза Оссера сузились:
— А как насчет Туна?
Майлз пожал плечами:
— Держите его под замком, пока что, если вы настаиваете. Конечно, не нанося ему вреда.
«Только не говорите ему, что я так сказал».
— Предположим, я его вздерну?
— А! Вот это будет уже необратимо, — Майлз помолчал. — Должен отметить, бросать за решетку Туна — все равно что отрубать себе правую руку перед сражением.
— Каким сражением? С кем?
— Это будет сюрприз. Сюрприз Кавило. Хотя у меня есть пара идей по этому поводу, которыми я с вами с удовольствием поделюсь.
— Поделишься? — у Оссера появилось то самое выражение человека, жующего лимон, которое Майлзу удавалось время от времени вызывать у Иллиана. Оно показалось ему почти домашним.
Майлз продолжал:
— Альтернативой моей службе у вас является возможность для меня стать вашим нанимателем. Я уполномочен предложить полноценный контракт, со всеми обычными бонусами и страховкой техники, от имени моего… спонсора, — «Иллиан, услышь мою мольбу». — Контракт, не противоречащий интересам Аслунда. Вы можете собрать двойную плату за один и тот же бой, причем вам даже не придется переходить на сторону противника. Мечта наемника.
— Какие гарантии ты можешь представить?
— Мне кажется, это я нуждаюсь в гарантиях, сэр. Давайте начнем с небольших шагов. Я не начну мятеж, а вы оставите попытки выбросить меня через шлюз. Я открыто присоединюсь к вам — все должны знать о моем прибытии — и взамен открою вам свою информацию. — Сколь хилой казалась его информация в свете всех этих легкомысленных обещаний. Нет данных ни о численности, ни о перемещении войск — сплошные намерения, меняющие в умах ландшафт лояльности, честолюбия и предательства. — Мы все обсудим. У вас даже может оказаться точка зрения, которой мне не хватает. Затем будем двигаться дальше.
Оссер поджал губы в сомнениях: наполовину убежденный, глубоко подозрительный.
— Риск, должен отметить, — добавил Майлз, — личный риск больше для меня, чем для вас.
— Думаю…
Майлз замер, ожидая слов наемника.
— Думаю, я об этом пожалею, — вздохнул Оссер.
Прежде чем «Ариэли» позволено было войти в док, полдня ушло на детальные переговоры. По мере того как рассеивалось первоначальное возбуждение, Торн становился все более задумчивым. А когда «Ариэль» начала маневры по стыковке, он и вовсе погрузился в себя.
— Я все еще не вполне понимаю, что помешает Оссеру нас впустить, парализовать и спокойно повесить, — сказал он, держась за поручень. Торн высказал свою жалобу достаточно тихо, чтобы его не услышали чуткие уши эскорта, готовившегося к высадке рядом, в коридоре «Ариэли», предназначенном для стыковки шаттлов.
— Любопытство, — уверенно ответил Майлз.
— Хорошо, парализовать, допросить с фастпенталом и уж потом повесить.
— Если он допросит меня с фастпенталом, я скажу ему то же самое, что и так собирался сказать, — «И кое-что еще, к сожалению». — У него останется меньше сомнений. Тем лучше.
От необходимости и дальше нести чушь Майлза избавил стук и шипение соединявшихся стыковочных рукавов. Торновский сержант без заминки отдраил люк, хотя и постарался, как заметил Майлз, чтобы его силуэт не торчал в образовавшемся проеме.
— Взвод, становись! — приказал сержант. Шестеро его подчиненных проверили парализаторы. Торн и сержант, кроме того, несли нейробластеры. Это был хорошо продуманный набор оружия: парализаторы, чтобы позволить человеку ошибиться, и нейробластеры, чтобы у другой стороны желания ошибаться не возникло. Майлз был без оружия. Мысленно отдав салют Кавило — ну, на самом деле, сделав непристойный жест, — он снова надел войлочные тапочки. Вместе с Торном он возглавил их маленькую процессию и зашагал по стыковочному рукаву в один из почти законченных стыковочных отсеков военной станции Аслунда.
Верный своему слову, Оссер собрал свидетелей, которые ждали их, выстроившись в шеренгу. Команда из примерно двадцати человек, вооруженных почти так же, как и солдаты с «Ариэли».
— У них численное превосходство, — пробормотал Торн.
— Зависит от отношения, — тоже тихо ответил Майлз. — Шагай так, будто у тебя за спиной империя, — «И не оглядывайся, они могут брать нас в кольцо. И хорошо бы, если так». — Чем больше народу меня увидит, тем лучше.
Сам Оссер стоял выпрямившись и с таким лицом, будто страдал от несварения желудка. Елена — Елена! — стояла рядом с ним, безоружная, с застывшим лицом. Сжатые губы и напряженный взгляд, которым она смотрела на Майлза, выдавал сомнения, если не относительно его мотивов, то относительно его методов. «Что опять за глупость?» — спрашивали ее глаза. Майлз приветствовал ее быстрым ироничным кивком, прежде чем отсалютовать Оссеру.
С неохотой Оссер ответил тем же.
— А сейчас… «адмирал»… давайте вернемся на «Триумф» и займемся делами, — проскрежетал он.
— Действительно, давайте. Но по пути совершим небольшую экскурсию по станции, ладно? Конечно, минуя секретные зоны. В конце концов, мой предыдущий осмотр был весьма… грубо прерван. После вас, адмирал.
Оссер стиснул зубы:
— О, нет, после вас, адмирал.
Экскурсия превратилась в парад. Майлз водил их кругами добрые сорок пять минут, посетив, в частности, столовую в обеденный час и сделав там несколько шумных остановок, чтобы поприветствовать по имени нескольких старых дендарийцев, которых он узнал, а остальных удостоить ослепительной улыбкой. За собой он оставлял гул голосов: те, кто пребывал в неведении, требовали объяснений от тех, кто был в курсе.
Рабочая команда аслундцев отдирала волоконные панели, и он остановился, чтобы похвалить их работу. Елена поймала момент, когда Оссер отвлекся, наклонилась и яростно продышала в ухо Майлзу:
— Где Грегор?!
— Торчит неподалеку… И моя голова будет торчать на колу, если я не верну его, — прошептал Майлз. — Все слишком запутанно, объясню позже.
— О Боже, — она закатила глаза.
Когда, судя по темнеющему лицу Оссера, он почти достиг пределов адмиральского терпения, Майлз все-таки позволил вести себя в сторону «Триумфа». Вот так. Подчиняясь приказам Кавило, Майлз не сделал ни одной попытки войти в контакт с Барраяром. Но если после всего этого Унгари не сможет его найти, то его пора увольнять. Даже тропическая птица, исполняющая безумный брачный танец, едва ли смогла бы устроить более заметное шоу.
Когда Майлз вел свой парад через отсек, к которому был пристыкован «Триумф», там все еще велись монтажные работы — делались последние мазки. Несколько аслундских рабочих в желто-коричневом, голубом и зеленом, свесились с мостков, чтобы поглазеть на него. Военные техники в синей форме приостановили монтаж оборудования, уставившись на процессию, потом принялись снова сортировать соединительные кабели и закручивать болты. Майлз воздержался от улыбок и приветственных взмахов, иначе сжатые челюсти Оссера дали бы трещину. Хватит бросать приманку, пора приступать к серьезным делам. Со следующим броском костей почти тридцать наемников могут превратиться из почетного эскорта в тюремный конвой.