КРИТ!
Она упала. Передо мной возникло оформленное в условно древнерусском стиле, с пышными узорами, окно:
По добру бьешь, славный витязь Метаслав!
Получи пять очей в прибыток за удар славный!
Получи уровень богатырский семидесят третий!
Распредели же нонче очи характеристик, не медли.
Я отмахнулся от окна, и оно свернулось, исчезнув из вида. Дружинник уже тянул меня дальше:
– Туда давай!
За теремом был амбар – земляная насыпь с приоткрытой дверью. Спутник приостановился, пропуская меня. Раздался звонкий стук, я развернулся в дверном проеме. Дружинник качнулся вперед и припал ко мне, запрокинув голову, из спины между лопаток торчало необычно толстое древко. Что это, арбалетный болт?
– Вниз! – хрипнул он. – Дверь запри и вниз, там сразу… Просто ныряй в него…
Последние слова я едва расслышал, хотя тело в моих руках не становилось прозрачным – оно чернело, на глазах обугливаясь. Я попятился в проем. Дружинник покрылся огненными трещинами, глаза стали как два угля, из разинутого рта полился жар, и через миг тело, пыхнув роем алых искр, пеплом осыпалось на траву.
Из-за терема показался лесовик-шаман на черном коне, облаченный в медвежью шкуру (что она медвежья, было понятно по звериной голове, наброшенной как капюшон). Шаман взвел арбалет. Наконечник вложенного в него болта плевался шипучими черными искрами.
Я спиной отскочил в проем, закрыл дверь, сдвинул засов… Удар! Весь амбар содрогнулся. Арбалетный болт пробил дверь, наполовину войдя в нее, наконечник ткнул меня в живот. Я отпрянул. Больно! Кольчуга начала плавиться, дыра быстро ширилась, обнажилось тело – оно чернело, пятно гари расползалось по нему.
Осторожен будь, славный витязь Метаслав!
Ныне зараза поганая одолевает тебя!
Сей же миг противоядие прими, иначе сражен будешь смертию лютой!
Я сбежал по крутой лестнице. Внизу горели торчащие из стены факелы. Прыгающий свет озарял длинное помещение с низким земляным потолком, откуда свисали корни. Было холодно, под стенами стояли кадушки, бадьи… У дальней стены висел х-портал.
Он был густо-синий. Впервые я видел такой – просто круглая синяя дыра, выпиленная в текстурах.
Ноги подгибались, черное пятно расползалось по животу и груди, огненные трещины рассекали кожу. Двигаясь из последних сил, я стащил с головы шлем, отшвырнул его. Уже начав падать, сделал последний шаг – и завалился головой в портал.
Вспышка.
Глава 3
Я стоял посреди пещеры с высоким сводом. Озарял ее ровный приглушенный свет, источником которого был висящий вверху сияющий шар – тихо потрескивающий световой сгусток… Его едва различимый звон лишь подчеркивал мертвую тишину.
Вот оно! Я здесь – в Мегалоне! Добился своего. Всегда своего добиваюсь. Хотя и с издержками в виде тела в капсуле АВП. Еще какая издержка, если задуматься. Главное теперь, чтобы Умник не подкачал. Он и его таинственные «друзья». Интересно, в АВП уже настроили связь, видят сейчас то, что вижу я, или нет? Как это проверить? Наверное, никак, пока со мной не заговорят, то есть пока чужой голос – скорее всего, Кареглаза – не зазвучит в голове.
Ладно, пора осмотреться.
Передо мной были двери. Массивные, из темного металла. Двенадцать дверей, и на каждой нарисована фигура. В разных виртмирах таких существ я повидал во множестве, почти все были знакомы.
Эльф. Гнолл. Орк. Тролль. Гоблин. Кобольд – без черт рептилии, скорее карлик типа домового. Фея – или, точнее, фей. Гном. Какое-то высокое, очень худое существо с длинными белыми волосами. Человек. Прямоходящий ящер с толстым хвостом. Так, а дальше… зверочеловек, да? У него была голова тигра. Тигроид, наверное.
Не надо сильно раскидывать мозгами, чтобы понять – это пещера выбора рас. Именно так в Х-Мире решен соответствующий интерфейс. Хорошо, но где пояснения? Что дает каждая раса, какие бонусы, какие недостатки? Я прошелся перед дверями, приглядываясь к нарисованным на металле фигурам. Хорошенькое дело, вообще никакой инфы! Включай, типа, дорогой игрок, интуицию? Но интуиция – не мистическое чувство, она не на ровном месте возникает. Я слишком мало знаю про Мегалон, нет основы для интуитивных прозрений.
Шар света тихо потрескивал, в пещере ничего не менялось. Могу торчать тут до скончания века, надо принимать решение. Еще раз прошелся вдоль дверей, пристально разглядывая изображения существ, пытаясь предугадать их возможности.