Так что, ненадолго хватило моего непослушания? Или таинственных создателей этого мира интересовало, сколько игроков, сцепив зубы и сипло дыша, потащатся через обжигающий зной, когда за спиной зеленые луга, горы, леса, реки, синее небо и облака? Тут-то неба вон почти и не видно, сплошной пар.
Мигнула и начала медленно уменьшаться зеленая колба-шкала. Ну вот, уже жизнь на убыль пошла. Нет, точно, надо назад… Стоп! Что там темнеет впереди слева? Какое-то пятно проглядывает сквозь пар. Зеленая шкала уменьшилась процентов на двадцать. Надо валить, но ведь там точно что-то есть. Я начал огибать особо мощный, вулканом клокочущий гейзер, понял, что дальше большая кипящая лужа, которую еще неизвестно сколько обходить, и пошел в другую сторону. Лицо словно залепило горячей мокрой марлей, дышал я с присвистом, грудь тяжело вздымалась. Жакет и шаровары отяжелели от влаги. Когда миновал гейзер, жизнь уменьшилась уже на четверть.
За ним открылся… наверное, это можно назвать поляной. Песчаной поляной в окружении белых деревьев-гейзеров. Посреди нее стоял высокий гладкий камень с плоской верхушкой, вокруг серела ограда из воткнутых в песок кривых реберных костей.
Каждый вдох так обжигал ноздри, что я стал дышать ртом, прижав к нему ладони. Это не очень-то помогало, но создавало иллюзию защиты. Добрел до камня, и когда переступил через костяную ограду, увидел на нем крошечную свирель.
Она была размером с мизинец, имела четыре круглые дырочки, и на одном конце – тонкий крючок. Лежала дудка возле раскрашенного белым барельефа, изображающего ящерицу с головой девушки. Глаза змеиные, с вертикальными зрачками, во рту острые зубы, отчего лицо, сочетавшее человеческие и рептилоидные черты, выглядело странно и пугающе.
Ящерица восседала на изогнутых в виде трона языках пламени. В одной руке она сжимала решетчатый шар, а в другой была дудка. Длиннее той, что лежала на камне возле барельефа, но тоже с крючком на конце.
Алтарь, решил я. Это алтарь, а дудочка – приношение богине-ящерице.
К этому времени шкала жизни показывала примерно пятьдесят процентов. Пот катился градом, ступни горели. Когда я взял дудку, гейзеры вокруг выстрелили шипящими клубами пара. Удушающий жар заволок площадку с алтарем. Кашляя, развернулся и бросился назад. Колба-шкала замигала, наливаясь оранжевым. Главное – не упасть, потому что встать уже не смогу!
В клокочущих паровых столбах, мимо которых я бежал, проступили силуэты то ли вставших на задние лапы ящериц, то ли хвостатых человечков. Протягивая ко мне руки, они извивались в танце и пронзительно шипели… Или это шипела вода, вырывающаяся из песка вместе с паром?
У самого края пустыни я все же упал, и дудка вылетел из руки. Обожженные глаза слезились. Я задыхался. Пошарил в песке, нащупав свою добычу, схватил и на четвереньках пополз дальше. Еще пара метров – и мир преобразился. Жара резко спала, синее небо проступило над головой. Я встал, шатаясь, сделал несколько шагов, поглядел по сторонам. Желтая скала маячила довольно далеко слева. Приличный крюк, оказывается, сделал. Подволакивая ноги, добрел до края луга и повалился в траву. Полежал, отдыхая, перевернулся на спину. В небе описывала круги, ритмично взмахивая крыльями, большая птица. Довольно долго я бездумно наблюдал за ней, лишь иногда скашивая глаза на шкалу жизни. Она снова позеленела и начала медленно расти.
Я резко сел, приглядываясь к птице. Какая-то она странная. Эти крылья… Дракон? Огромная летучая мышь? Кажется, оно вообще не живое! Летательный аппарат вроде тех, что мастерили неудачливые изобретатели на заре эры самолетов. Вон, позади едва различимый сероватый след выхлопа… Дизель? Положив дудочку на колени, кулаками потер глаза и снова уставился на эту штуку. Взмахивающая крыльями машина перестала кружить надо мной и полетела прочь от границы пустыни.
Некоторое время я провожал ее взглядом, затем пожал плечами и взял свирель.
Она была костяной. И полой – отверстия с обоих концов, в одно можно дуть, с другой торчит тонкий плоский крючок, похожий на акулий плавник. И четыре круглые дырочки в ряд.
И трещина. Она шла по всей длине, соединяя дырочки. Так эта штука сломана?
Я поднес дудку ко рту и дунул. Получился неубедительный клекот. М-да, стоило из-за этого в пустыне потеть? Поднявшись, снова попытался, набрав в грудь побольше воздуха.
Над травой неподалеку начало формироваться продолговатое облако, в котором потрескивали оранжевые искры. Я поперхнулся, дудка засипела. Облако на миг обрело более четкие очертания, показалось даже, что они мне знакомы, но тут оно растаяло. Искры еще секунду поблескивали в пустом воздухе, затем погасли. Я опять стал дуть, но безрезультатно. Как ни сипел в свирель, как ни булькал, ничего не происходило. Надо ее починить. Провел по гладкой поверхности ногтем. Наверное, все дело в этой трещине.