— Как пойдет. Может и на месяц. Ну не плачь, Дашуня, Серега крепкий черт, выберется. Все, я поехал, как долечу, отзвонюсь.
Слышен звук поцелуя и быстрые шаги.
— Машенька, а ты там как? — мама всхлипывает, и из трубки доносится детский плач. Максик проснулся...
— У меня все хорошо, мамочка, не переживай, — шепчу, закусывая рукав толстовки. — У меня все просто отлично...
Глава 20
Маша
Все поменялось в одночасье. Эти изменения витают в воздухе, я слышу их, ощущаю кожей, чувствую рецепторами. Они пропитывают все вокруг, и мне все сложнее делать вид, будто ничего не происходит.
Вокруг меня словно сжимается невидимое кольцо, не могу объяснить, почему. Но я его слишком хорошо чувствую, чтобы предположить, что я просто себя накручиваю.
Еще и Топольский пропал. То мозолил глаза, я везде на него натыкалась. На него и на его девушек. Теперь его даже на лекциях нет, и машины не видно на парковке.
Не могу сказать, почему он меня интересует. Хотя тут я наверное кривлю душой, конечно же знаю. Он с самого первого дня, как появился в универе, делал все, чтобы меня выжить. Прогнать. Вынудить забрать документы и уехать. И теперь в глубине души меня не покидает догадка — может, он что-то знал? И если его попросить, может он поможет мне уехать?
Я не послушала Андрея, просто не могла оставаться в кампусе, когда узнала об отце. Принесла заявление на отпуск, но меня направили к начальнику безопасности. И офицер прямым текстом сказал, что я невыездная.
— Поймите, мистер Дуглас, там мой отец, — я с трудом сдерживала слезы, но хлюпать носом перед офицером не хотелось.
— Закройте все вопросы с Райли Фареллом и затем поезжайте, куда хотите, мисс Заречная, — бесстрастно заявил Дуглас, и мне ничего больше не оставалось, кроме того чтобы развернуться и уйти.
Оставался единственный человек, на которого я могу положиться, и сейчас мы делаем вид, что прогуливаемся по периметру городка.
— Полмиллиона, Саймон! Я не знаю, сколько точно денег было в сейфе, может меньше. Но Райли нарочно назвал сумму, которая для меня абсолютно неподъемная, — я говорю это с натянутой улыбкой, чтобы со стороны нельзя было понять, о чем мы говорим. Пусть это выглядит как обычная болтовня.
— Я сам в полном ауте, малыш, — качает головой Саймон. — Я и подумать не мог, что на тебя будет объявлена охота.
— Охота? — несмотря на теплый вечер, по спине пробегает холодок. Я ежусь и прячу руки в карманы толстовки. — Что это значит, Саймон?
— А вот то, что произошло с тобой. Тебе расставили ловушку, и ты в нее попала, а это значит, что на тебя был заказ. И заказ достаточно крупный.
Я догадываюсь, что означают его слова, но мозг все равно до конца не принимает.
— Ты хочешь сказать, что меня хотят втянуть в Игру? И Райли не обманул, когда сказал, что на меня ставили ставки?
Молчание Саймона слишком красноречиво, и я невольно втягиваю голову в плечи.
— Ты мне поможешь? — шепчу отрешенно, глядя себе под ноги. — Помоги мне уехать, Саймон. Пожалуйста...
— Куда ты поедешь, Мари?
— К отцу. Я должна попасть к нему. И мой отчим, он поможет. У него точно нет полмиллиона долларов, зато есть хорошая команда юристов. Если я уеду, мне не смогут подбросить ни деньги, ни наркотики. Кто поверит, что я прятала полмиллиона долларов в общаге под кроватью?
Саймон молча жует губу, смотрит в небо и наконец медленно отвечает.
— Хорошо, малыш, давай попробуем.
***
Складываю в файл деньги и документы, приматываю скотчем на талию и набрасываю капюшон. Я ничего не говорю Оливке, потом. Я потом извинюсь и все ей расскажу, сейчас главное покинуть пределы кампуса.
Саймон ждет на улице. Мы делаем вид, будто идем на пробежку, и даже немного пробегаем по беговой дорожке. Саймон оглядывается по сторонам и толкает меня за кустарник, разросшийся перед забором.
— Сюда, быстро, — он подгоняет, и мне передается его мандраж. Сердце громко колотится о ребра, такое чувство, что грудная клетка сейчас разорвется.
Осталось подпрыгнуть повыше, Саймон меня подсадит, и я спрыгну по ту сторону забора. Там как-нибудь доберусь до города. Может повезет поймать такси, а может просто попрошусь к кому-то автостопом. Дальше или поезд, или самолет.
Мы все продумали. Я не под следствием, запрет на выезд это личное распоряжение Оливера Дугласа. Я точно знаю, что не виновата, поэтому не считаю, что должна его соблюдать. Зато я точно имею право защищаться.
Подпрыгиваю, Саймон приподнимает меня за талию...
— Стоять, — слышу негромкий, но резкий окрик.
Руки, держащие мою талию, разжимаются, и я приземляюсь на ступни. Оборачиваюсь. Перед нами, держа руки в карманах, стоит высокий широкоплечий парень. Я его не знаю, знаю только, что он старшекурсник.
— Далеко собралась, малышка? — его тон не предвещает ничего хорошего, как и насмешливый прищур. От парня на километр несет опасностью.
Мы с Саймоном переглядываемся, он чуть заметно покачивает головой.
— Мы просто разминаемся, Уильям, — говорит он, но парень презрительно кривится.
— Ты можешь идти, — он смотрит на Саймона. Я чувствую, как накаляется атмосфера вокруг и примирительно кладу руку на локоть приятелю.
— Иди, Саймон, я сама разберусь.
— Я здесь подожду, рядом, — упрямо отвечает друг и возвращается на дорожку. А я поворачиваюсь к парню.
Мы оба молчим. Я не вижу необходимости оправдываться, а он не считает нужным мне ничего объяснять. Ему надоедает первому.
— Иди в корпус, — кивает он в сторону общежития, — и больше не смей этого делать.
— А то что? — вскидываю голову, но он отвечает очень спокойно, даже не пытаясь замаскировать угрозу в голосе.
— Увидишь.
Он продолжает стоять, не вынимая рук из карманов, но я уверена, что если попробую влезть наверх, он применит силу.
Сцепляю зубы, разворачиваюсь и не говоря ни слова, иду к общежитию.
— Я все равно найду способ сбежать, вот увидите, — шепчу сквозь зубы и иду к Саймону.
Глава 20-1
За мной следят, я это знаю точно. Теперь не просто чувствую. Вижу.
Они везде. Где бы я ни появилась, они следят за мной. Я все время ощущаю на себе их взгляды. Жадные. Похотливые.
И наблюдающие.
Ко мне не подходят, со мной не говорят. Но стоит выйти из помещения, замечаю, как они оборачиваются мне вслед.
Большинство из них я не знаю по именам, знаю только Райли и Уильяма. Еще Коннор. Я не уверена на сто процентов, но этот ублюдок так нагло ухмыляется при виде меня, что я тоже считаю его одним из них.
Сегодня хочу уйти раньше из столовки, но сначала съем свой обед. Выхожу в зал, сажусь за столик. И только потом соображаю, что за ним обычно всегда сидит Топольский.
Но не пересаживаться же теперь из-за этого. Механически глотаю еду, не чувствуя вкуса, а по спине, словно липкие улитки, ползают чужие взгляды.
Достаю телефон, Демона уже несколько дней нет в сети. Зато Демьяна вижу каждый день, причем часто болтающего по телефону.
Я устала гадать и сомневаться, просто пишу в надежде, что мой друг когда-то появится.
«Ты был прав. Я попала, Демон, мне очень нужна твоя помощь».
Раздумываю несколько секунд и добавляю.
«А я была неправа, что не верила. Прости».
Больше ничего. Я сейчас готова даже Топольского просить. Пусть бы вывез меня, да хоть в багажнике. Но сегодня он опять не появился, а его номера у меня нет.
Встаю, кладу в карман телефон и направляюсь к выходу. С дальнего столика поднимается парень, с соседнего второй, а в дверях появляется третий. Раньше я бы и внимание не обратила, но теперь явственно ощущаю, как в один миг тяжелеет воздух, волоски на коже становятся дыбом, а в меня впиваются пристальные взгляды.
Иду быстрее, парни синхронно ускоряются. Тот, что на дверях, делает шаг в сторону, освобождая проход. И при этом не сводит прямого насмешливого взгляда.