-Вот видишь, - слышу я его голос, - я же говорил, что все будет хорошо.
Домой мы уезжали под утро. Город выплывал из тьмы, еще серый, только продирающий глаза, и от этого хмурый и недовольный.
-Что ты сказал ему? - все же задала я вопрос. Стас вздохнул.
-Это сложно объяснить. Ты знаешь, когда мне было шесть лет, у меня случилось что-то вроде припадка. Не знаю, как это лучше выразить. Но я вдруг увидел луч света, который пронзил меня и все вокруг. Я упал и лежал. И не мог встать, а этот свет струился и струился. И я увидел Бога, и Бог прошел сквозь меня, наполнив собой. И с тех пор что-то словно изменилось в моей жизни. Я стал видеть мир иначе. Моя жизнь - это провокация.
-Провокация кого?
-Скорее, чего. Провокация самой жизни. Я бросаюсь в самую ее гущу, на самое острие, я расшатываю ее в себе и других, вызывая в них эмоции. Такие, чтобы и в них что-то проснулось, чтобы и они почувствовали жизнь. Почувствовали себя живыми. Понимаешь?
-Но как ты это делаешь?
-Я не знаю, - он поймал мой недоверчивый взгляд и вздохнул, - правда, не знаю. Но есть что-то внутри меня, что позволяет прошибать любые двери. Особенно, если они любимы.
Он вдруг остановил машину на обочине и посмотрел на меня.
-Когда я увидел тебя, - сказал вдруг, - я сразу понял, что ты не такая, как все. В тебе было что-то такое... Ты страшно хотела жить. И в то же время страшно боялась. Ты словно смотрела в глаза каждому и просила, помогите мне, помогите, я потерялась. И я не мог пройти мимо.
Это было правдой. И хотя я сама не отдавала себе в этом отчета, хотя я бы не смогла даже понять то, о чем он говорит, понять, что именно это мне нужно, и уж тем более признаться себе самой в этом... А потом еще и попытаться что-то сделать, чтобы изменить свою жизнь... Я посмотрела в его глаза, мне казалось, что они как-то особенно блестят. Свет от них исходил просто фантастический, он словно отражался во всем мире, переламываясь блеском в предметах. Он отражался и в моих глазах, это я точно знала. Стас тянется ко мне и целует, нежно, почти невесомо коснувшись губами. Рука его ложится на мою щеку, и от этого прикосновения тело мое пробивает дрожь, и даже она не обыкновенная, а словно ток, пронзающий, выбивающий из тела. Он гладит мои плечи, мои руки, мое лицо, и взгляд его такой сосредоточенный, словно он сузил весь свой мир до меня одной и теперь постигает меня. И тело мое, и душа поддаются его рукам, и каждое его прикосновение как прикосновение творца к божественной глине. И я послушна ему, этому прикосновению.
-Ты лучший инструмент, на котором приходилось играть моим рукам, - заметил он, вглядываясь в мои глаза, и все внутри меня замерло. Мы еще немного помолчали, потом Стас сказал:
-Надо ехать. Скоро тебе на работу.
Я думала, я сойду с ума в тот день. Я была рассеяна, потеряна и все время улыбалась. Сердце мое учащенно билось при одной только мысли о Стасе, мне казалось нереальным, что я увижу его сегодня.
"А вдруг не увижу"? - испуганно шептал внутренний голос. Но я отказывалась верить в это. И оказалась права.
Он встретил меня недалеко от дома. Выскочил из-за угла, чем весьма напугал.
-Откуда ты здесь? - удивилась я.
-Захотел тебя увидеть, - пожал он плечами, - как настроение?
-Отличное. Я тоже хотела тебя увидеть.
-Я и появился.
-Как на работе?
-Нормально. Я сегодня... - тут он вдруг затормозил и подался куда-то в сторону, из-за кустов раздался его голос, - закрой глаза.
-Зачем?
-У меня для тебя сюрприз.
Я послушно закрыла глаза, слушая, как он возвращается. Стас сказал:
-Открывай.
Я открыла и, взвизгнув, метнулась в сторону: он стоял передо мной, держа в руках за хвост дохлую крысу.
-Какого черта? - уставилась я на него.
-Разве тебе кто-то дарил крысу? - он осмотрел ее критически и отбросил в сторону, - мне показалось, это будет оригинально.
Я смотрю на него, опять будучи не в силах что-то сказать. И тут мне вдруг становится смешно, и я начинаю хохотать, распаляясь все сильнее. И он смеется вместе со мной.
-Ты ненормальный, - толкаю я его в плечо, - зайдешь?
-С удовольствием.
Мы вместе приготовили ужин, а потом расположились на балконе, глядя на небо, пили чай и разговаривали. Впервые в жизни я вдруг ощутила, что могу свободно говорить о самых разных вещах: о вселенной, о звездах, об отношениях, о работе, об алкоголе, о книгах... Всех тем просто невозможно было перечислить. А потом мы вместе уснули на кровати, обнявшись. Между нами не было секса, но зато близость казалась гораздо большей, чем я испытывала когда-либо.