========== Часть 1 ==========
Кругом одни натуралы! — с раздражением думал Брайан Кинни, разглядывая разношерстную публику, собравшуюся в большом зале на территории одного из самых больших развлекательных центров Питтсбурга.
Очередная демонстрация никому не нужного непотребства, именуемая высокой живописью, была в самом разгаре, а он, как один из спонсоров данного мероприятия, а также владелец крупного рекламного агентства, просто обязан был присутствовать на ней и, делая хорошую мину при плохой игре, притворяться, что наслаждается действом.
Ну, как бы ни так! Брайана бесило здесь все. От дурацких воздушных шариков на входе, призванных привлечь внимание суетливо пробегающих мимо прохожих, до внутренней безвкусной отделки, переливающейся всеми цветами радуги и совершенно отвлекающей от самих картин, нестройными рядами висящих на стенах в лучах аляповатой подсветки.
Мысли о жестоком убийстве дизайнера этого абсурда смешивались в его голове с попытками найти повод смыться отсюда, не привлекая к своей персоне особого внимания, но пока не выходило. Публика все прибывала, а чертов мэр периодически бросал в его сторону злобные взгляды, не предвещающие ничего хорошего, если Брайан хотя бы попытается покинуть прием.
Но какого хрена он тут забыл?
Совершенно идиотское, пуританское сборище прожженных снобов и замшелых приверженцев старой веры, самому молодому из которых было не менее ста лет. Они неторопливо, словно боясь упасть и сломать шейку бедра, двигались вдоль стен, подслеповато щурились на ярко светящиеся на стене пятна разгула чьей-то фантазии и одобрительно улыбались. Брайан сцепил зубы, наблюдая, как очередной чопорный пингвин в идиотском смокинге, топорщившемся на животе, будто чертова палатка, поравнялся с ним и восторженно уставился на так восхищавшую всех мазню.
— Вам тоже нравится? Не правда ли, это гениально? Художник великолепен!
Брайану большого труда стоило тут же не заявить, что в этой жизни нет ничего хуже, чем начинающие художники и благотворительные выставки, но пингвин, явно считая свой вопрос риторическим, продолжил восторженные излияния.
— Я сам совсем недавно познакомился с трудами этого художника и со всей ответственностью могу заявить о том, что парень гениален.
Брайан неопределенно хмыкнул и сделал большой глоток виски, чтобы скрыть скептическое выражение лица. Единственное, что он думал об этой выставке и обо всех ее участниках в целом, вполне могло отобразиться в одном слове «пиздец». Но мэр явно не разделял его мнения, поэтому приходилось молчать и делать вид, что восхищен не меньше всех этих ископаемых.
— В этом парне явно что-то есть, — вежливо ответил Брайан, глядя куда угодно, только не на картину. — Возможно, его ждет большое будущее.
— Определенно есть, — воодушевлённо согласился пафосный пингвин, кивая головой. — Вот попомните мое слово, еще пару лет и Джастин станет сам задавать тон творческой моде.
Брайан понятия не имел, кто такой Джастин. Да и знать не хотел. Единственное, что его интересовало, когда он сможет убраться отсюда и отправиться в «Вавилон». Сегодня там была вечеринка мокрых плавок, а он, вместо того, чтобы наслаждаться видом упругих задниц и стоящих членов, пялится на никому не нужную мазню и ведет светские беседы с людьми времен Рейгана.
— Брайан! — ворвался в его невеселые размышления бодрый голос мэра. — Я так рад, что ты сегодня здесь.
— Да что вы, Джим, — натянуто улыбнулся Брайан, пожимая руку мэру и стараясь всем видом изобразить счастье. — Это честь для меня присутствовать на таком событии в жизни города.
Чертов Джим Стоквелл, которому не далее чем в прошлом году Брайан лично помог занять кресло главы городского совета Питтсбурга, был хитрым сукиным сыном. И если бы не куча денег, которые он привез «Киннетику», поручив именно рекламному агентству Кинни свою предвыборную кампанию, то Брайан ни за что не связался бы с ним. Стоквелл оказался ярым гомофобом, который прикладывал кучу сил, чтобы сжить со света всех геев, населяющих Питтс. Хотя он вполне осознанно закрывал глаза на то, что человек, который возглавлял его предвыборную кампанию, сам был открытым геем. Даже более того, хитрый засранец вполне успешно прикрывался Брайаном от обвинений в прессе. Почти каждую неделю полиция проводила рейды на Либерти-авеню и закрывала радужные заведения якобы за несоблюдения санитарных норм. Но все прекрасно знали, с чем на самом деле боролся новоявленный мэр. СМИ довольно часто упрекали Стоквелла в нетерпимом отношении к секс-меньшинствам, и тогда Джим с праведным гневом восклицал, что, будь это правдой, его правой рукой ни за что не стал бы самый настоящий гей.
Брайан скрипел зубами, но терпел подобные речи. Отчасти потому, что Стоквелл стал тем самым человеком, который вывел его рекламную компанию на высокий уровень и сделал довольно богатым человеком, а отчасти оттого, что выступать геем-мстителем не имел никакого желания. Да и, по большему счету, Брайана не особо волновали проблемы рядовых педиков, слоняющихся без дела по Либерти-авеню. Все, что его волновало — это его фирма. А «Киннетик» как никогда прочно стоял на ногах. Джим Стоквелл обеспечил Брайану определённое влияние и первые места в рекламных рейтингах Пенсильвании.
Обратной стороной этого успеха и сотрудничества с мэром было посещение вот таких вот скучнейших мероприятий, которые так любил спонсировать Джим Стоквелл. Поэтому Брайан, стараясь придать лицу соответствующее ситуации выражение, глушил виски и старался любыми способами избежать светских разговоров. Но глубокоуважаемый мэр явно решил использовать Брайана по максимуму. С акульей улыбкой он положил ладонь на плечо все еще стоявшему рядом пингвину и произнес:
— Мистер Седлер, вы пытаетесь приобщить к прекрасному моего любимого рекламщика?
Брайан еле заметно поморщился от такого обращения и сделал еще один глоток виски, чтобы скрыть презрительную гримасу.
— Вы не поверите, Джим, — расплылся в восторженной улыбке пингвин. — Я рассказывал молодому человеку о Джастине. О том, что у этого парня огромное будущее в живописи. Я безмерно рад, что он согласился участвовать в нашей выставке. Попомните мое слово, в один прекрасный момент мы будем гордиться тем, что Джастин начинал именно у нас.
Стоквелл еще сильнее растянул губы в улыбке и, повернувшись к Брайану, проговорил, указывая на собеседника:
— Мистер Кинни, вы, наверное, еще не знакомы с Гарриком Седлером? Мистер Седлер является организатором данного мероприятия, и мы с вами имеем честь быть его гостями.
Брайану было совершенно безразлично имя пингвина и его роль в этом пафосном действе, именуемом художественной выставкой, но он скривил губы в гримасе лишь отдаленно напоминающей вежливую улыбку.
— Рад встрече, мистер Седлер, — бесцветно произнес он. — Вы делаете нужное дело.
— Это не я, – охотно откликнулся мистер Седлер, переводя заискивающий взгляд на Стоквелла. — Это все наш досточтимый мэр, который не жалеет средств на то, чтобы обеспечить начинающим художникам будущее. Именно благодаря ему мы сейчас получили возможность услаждать взоры этими прекрасными работами.
— Ну что вы, мистер Седлер, — закатил наглые глаза Стоквелл, но Брайан прекрасно видел, как сукин сын наслаждается раболепным поведением пингвина. — Моя заслуга здесь минимальна. Это все вы и ваш дар выискивать поистине выдающиеся таланты.
— Это моя работа, — скромно проговорил он, складывая руки на изрядно выпирающем животе. — Но самое главное, что мне удалось привлечь Джастина…
При звуках этого имени у пингвина, казалось, начинало подниматься давление, а в заплывших жиром глазках светился настоящий восторг. Брайан сделал еще один глоток виски, украдкой глядя на часы. Почти десять вечера, а народ явно не собирается расходиться. Если все пойдет такими темпами и дальше, то это сборище старых натуралов продлится до самого утра. А сам Брайан скончается примерно после полуночи от невероятной скуки и дурацких бессмысленных разговоров.