- Слушай сюда! У нас нет времени грызть друг другу глотки! Кто не доволен - может проваливать - я прикажу открыть ворота! Остальные будут слушаться меня беспрекословно! Понятно?
- Да! Да!…
- Хорошо! Горожане пусть выберут из своего числа пять представителей, которые войдут в Совет! Фабис назначается командующим гарнизоном крепости. В его подчинение входят все военные подразделения, включая ополчение. Капитаны наемников и остальные члены Совета - совещание через час в главной зале. Всё! Остальные - занять места согласно распорядку на стенах.
Толпа, офигевшая от такого поворота событий, поспешила покинуть пиршественную залу и заняться своими делами, в том числе и завтраком, о котором все благородно забыли.
Я уже хотела подойти, наконец, к Рандиру, как Улетов, до этого неподвижно стоявший и ожидавший пока за последним горожанином закроется дверь, резко развернулся и оказался лицо к лицу с порученцем.
- Ты знаешь, что я не буду играть в ваших дворянчиков! - кипя от злости, чуть ли не закричал он, - Я не принял и не приму от вашего короля никаких титулов! Ты это знал и подставил меня, как последнего идиота! Что мне теперь делать? Ты, сукин сын, это всё подстроил!
И тут я вспомнила письмо. Загнутый нижний правый угол, который я сама случайно пригнула. Как? Каким образом Рандир смог написать почерком барона, да еще подписаться? А я, как дура последняя, передала компромат эльфу, который подложил его ничего не подозревающему советнику. Еще одна невинная смерть на твоей совести, Рандир. Не давит? Неужели он все это спланировал заранее? Всё-таки надо тебя изловить, поставить к стеночке и задать пару десятков вопросов. И попробуй только не ответить!
- И не думай, что буду в вашем буржуазном обществе жить! Мне оно вот где сидит! Понял!
Рандир, до этого стоявший абсолютно неподвижно, медленно тяжело поднял голову. На Улетова он не смотрел. Он вообще ничего не видел перед собой от боли и напряжения.
- Нет, - прошептал он.
- Что ты сказал? - почти ласково спросил Улетов, но в этой ласке было столько злобы, что лучше бы он кричал.
- Ты примешь титул, граф. - Еще тише проговорил Рандир.
- Что? - не расслышал Улетов и подошел вплотную к порученцу. И только тогда я заметила, что в правой руке Рандир сжимает каких-то красных червей. Нет, не живых - магических. Вот видеть могу, а сделать ничего уже не успеваю. Рандир резко бьет рукой в плечо майору и магическая печать, которую он до этого сжимал, впивается в плоть Улетова.
- Твою мать! - взвыл, как бешеный медведь, майор и отлетел к стене. Рука дернулась сначала к красному знаку на плече, но на полдороги поменяла направления в сторону кобуры. - Ублюдок!
Ствол ТТ вжимается в переносицу порученца, а палец на курке выдавливает слабину.
- Я тебе пристрелю прямо здесь, сволочь! - орет, уже не сдерживая боль и ярость, майор. Представляю - с его-то неприятием магии получить магическую метку - боль должна быть сумасшедшая.
Рандир тяжело дышит, но стоит неподвижно под дулом пистолета. Только в глазах такая решимость и обреченность, что хочется закрыть его собой. Хочется, а не могу сдвинуться с места - пальцы холодеют от отчаяния. Рандир не дрогнет. А майор давит на курок и ни проблеска человечности в безумных глазах. Два волка. Хуже - два демона и не один не отступит.
- Папа! - от этого крика тишина вздрогнула и раскололась. Я поняла, что последнюю минуту почти не дышала, боясь спугнуть чудовищное напряжение смерти.
- Папа, уймись! Успокойся! - Таня бесстрашно стала рядом с отцом и вцепилась в руку держащую пистолет, - Папа…
- Таня? - Улетов только сейчас заметил, что кроме него и порученца в зале еще присутствуют люди. Он судорожно вздохнул и поморщился. - Ненавижу магию! - заявил он уже почти спокойно и бросив ТТ в кобуру, сжал плечо. Печать уже въелась в кожу и не отсвечивала. По крайней мере, я её больше не видела и не чувствовала. - Этот сукин сын всё-таки сделал меня дворянином, Таня. Вот так. А ты теперь дочка графа - графка, графинька. Вот так, Танюша… Идем, что ли? Мамке скажем…
И больше не глядя ни на кого, семейка Улетовых покинула зал.
«Рандир!»
Я оглянулась на крик только для того, чтобы увидеть, как подкашиваются ноги порученца и успела подхватить вместе с Тауэром падающее тело.
- Рандир!
Совет я чинно похерила. Прямого указа насчет меня не было. Забыли - и ладно. Сижу возле своего ненаглядного порученца и очень хочу сделать то, что не доделал майор. То есть граф. Попросту - добить, чтобы не мучился.
Вот уже битый час Рандир тихо стонет, не приходя в сознание. Или вскрикивает и сжимает зубы, пытаясь искрошить их в порошок. Тело сотрясают судороги. Эльф сидит рядом, исчерпав свои возможности проникнуть сквозь ментальные барьеры и найти отклик в мечущемся сознании.
Я осторожно дотрагиваюсь до лба. Жар. Парень выжег себя Знаком Поручения и чуть не сгорает теперь. И сгорит, если ничего не сделать.
- Тауэр… уйди. - Эльф смотрит на меня с недоумением. - Посторожишь в коридоре… чтобы никто нас не тревожил.
В глазах эльфа появляется понимание и он, едва заметно улыбнувшись, скрывается за дверью.
Непослушные пальцы никак не могут управиться с застежками. Я тоже дрожу, но не от холода. Твой огонь, Рандир, и мой маленький неспокойный огонечек - мы должны справиться. Вместе. Вдвоем.
Я ложусь рядом и обнимаю его. Стягиваю все свои энергии в кокон. Мы или выживем вместе, или вместе умрем. Хотя, кто же нам позволит умереть? Так что мы должны справиться! Ведь так, Рандир? Мой Западный Ветер…
33
Никогда не думала, что просыпаться в объятиях мужчины так приятно. За окном дождь. Значит, штурма сегодня не будет. В такую погоду надо находиться под крышей, завернувшись в одеяло и прижавшись к теплому боку любимого. Именно то, что я и делаю.
Он мерно дышит. Жар спал. Вот и хорошо! Моя рука лежит на его груди. Под пальцами стальные пластины мышц. Голова на его плече, как на самой мягкой подушке. Рандир еще спит.
Рука скользит по его плечу, нащупывая нити шрамов. Спускается по ним, находит новые. Как их много! Если бы он не спал, я бы постеснялась так нагло исследовать его. Но где-то внутри я восхищаюсь им и млею от этих боевых отметок. Стараюсь не трогать недавно затянувшиеся раны - как они ему достались, я видела сама. На левом боку длинный рубец уходящий вниз, к животу. Я исследую его, нежно ведя пальчиков вдоль шрама. Внезапно мою кисть перехватывают. Вздрагиваю, как девчонка, которую поймали за кражей банки варенья, и вскидываю лицо.
Рандир уже не спит. Черт! Знала бы, что он проснется - никогда не начала бы свои «исследования». Что он теперь обо мне подумает? Дергаюсь, пытаясь вырвать руку из его ладони.
- Ника! - Я замираю, как пойманная мышка. Мгновение длится и длится, и, наконец, - Спасибо!
Ох!
- Ран!
Он оставляет мою руку, но только за тем, чтобы погладить меня по голове.
- Спасибо… - повторяет он и пытается улыбнуться. - Ты меня в четвертый раз спасаешь…
- Ага, будешь должен, - ерничаю по привычке, но выбираться из его объятий не спешу. Мне спокойно с ним. Наверное, так, как не было еще хорошо ни с одним мужчиной. - Подожди, а почему в четвертый? На поляне - раз, из тюрьмы - два, утром - три. А где четвертый?
Не люблю, когда лишнее на меня вешают, но и когда мне слишком много должны - тоже напрягает.
Рандир поднимает глаза к потолку.
- Барон мастер по части пыток. Я думал в какой-то момент, что готов сдаться или сойти с ума, и тут… образ водной глади, полной звезд и посредине озера, и вдруг прямо в центре отраженной луны встает богиня! Будто взлетев из воды, она осыпается тысячами капель. Её безупречная фигура обнажена…
И тут меня перемкнуло - озеро, ночь, взлетающие капли… стоящая фигура на берегу… недовольство Улетова.
- Тауэр сволочь! - констатирую я, и пытаюсь ударить кулачком по груди Рандиру.
Он смеется и перехватывает мои руки.
- Сволочь, - соглашается он, - но без тебя бы я не выжил. Только этот образ держал меня… Прости…
- Да, ну вас! - но обидеться всерьез не получается. Но я буду мстить!