- Полицейский произвол!
Это совершенно не к месту вылез обсуждаемый сирен. Хамский сделал замысловатое движение кистью, и нож, который он продолжал вертеть в руках, вонзился в стену в каких-то паре миллиметров от головы Виктора.
- Лучше не перебивайте его, - счел своим долгом вмешаться я. - Гении - личности нервные. А если разнервничается Хамский - то сам, в некотором роде, может перебить. Всех.
- Спасибо, Принстон, - Мордред отблагодарил меня в своей обычной манере: символически приподняв двумя пальцами края шляпы. - Итак, вечером того же дня мы посетили дом покойного мистера Флемминга. Его почтенная вдова, к её огромному сожалению, не успела поучаствовать в трагичной смерти своего супруга. Но самое интересное скрывалось в вещах убитого.
Хамский веером швырнул на колени Виктора Моро пачку проявленных фотографий. Журналисты немедленно взорвались серией вспышек, стараясь запечатлеть эффектный момент и собственно сами фото. Стоит заметить, что содержание их было крайне интимное. Инспектор Эванс, на правах главного полисмена изучивший снимки первым, стал густо-кирпичного цвета, что для горгула значит высшую степень смущения. Дабы не травмировать вашу психику, скажу только, что в хитровыкрученных позах на фото запечатлены были сам сирен, нечто четырехногое и лохматое, нечто однозначно мертвое, и нечто однозначно искусственного происхождения.
Хамский, благостно улыбаясь, окинул довольным взглядом побуревше-позеленевшие физиономии всех присутствующих и продолжил.
- Увидев, с позволения сказать, содержимое этих снимков, я пришел к выводу, что Морис Флемминг (явно пришедший в клуб недавно) раскрыл ваше инкогнито, Моро. Но не просто раскрыл - он шантажировал вас. Полиция выяснила, что на счет покойного недавно поступила внушительная сумма. Счет-отправитель, конечно, вычислить было не так просто, но вполне возможно. Этот счет был ваш, Виктор.
- Вот видите! Я платил ему! Зачем мне его убивать?
Сколько наблюдаю за этой жизнью, столько и думаю, что у некоторых существ просто поразительна тяга к самоубийству. Впрочем, на этот вопль Моро Хамский благородно не обратил внимания. Видимо потому, что был слишком поглощен своим рассказом.
- О да, заплатили. Но он-то не успокоился. Морис Флемминг требовал с вас еще денег. А вы не из тех, кто запросто становится жертвой шантажа. И тогда я подумал: Флемминг был явно не дурак, он встречался с вами в общественных местах, где вы не могли бы причинить ему никакого вреда. Тогда как же вы убили его? Ответ лежит на поверхности, правда Принстон?
- Именно. Ваша схема, мистер Моро, довольно проста. Если Флемминг не придет на встречу с вами, то к кому же он придет совершенно точно?
- К Арчи, - с удовольствием констатировал мой друг. - Вы совершили большую ошибку - нужно было убить и его. Но вы его всего лишь подкупили. Дали денег, чтобы он заманил своего наивного любовника в эту самую комнату, где будущую жертву уже подстерегали вы. Убить, раздеть и обезобразить Мориса заняло не так уж много времени. Потом вы завернули труп в ковер и выбросили в окно. Абсолютно спокойно вышли из клуба, забрали убитого и отвезли его в городской парк.
- Но, - подхватил я. - Вы сохранили вещи и орудие убийства не просто так. Вы собирались их подкинуть, чуть позже, чтобы навести следствие на ложный след.
- А когда инспектор Эванс задержал вас - вы решили, что пришло время действовать. Ваша секретарша зарыла в саду Норы Флемминг окровавленную одежду её мужа и нож. А потом совершила анонимный звонок. Неплохо продуманное преступление. Только вы не учли того, что расследовать его будет гений.
- Это все домыслы, - прошипел сквозь зубы сирен. - С таким набором улик меня оправдает любой суд. Вы не нашли и не найдете в моих вещах пальца Флемминга!
- Серьезно? - Хамский лучезарно улыбнулся. - А я вот думаю иначе. Господа, - он обратился к прессе. - Прошу вас запечатлеть момент.
Из кармана пиджака Виктора Мордред вытащил старинный портсигар с изящной гравировкой. Моро дернулся, прожигая моего коллегу ненавидящим взглядом.
- Еще у вас в офисе Принстон заметил, что вы носите два портсигара. Странно, не правда ли?
Кончиками пальцев Хамский пробежался по ряду сигар, и вытащил одну, на первый взгляд ничем не отличавшуюся. Тщательно обнюхав, Хамский разрезал её вытащенным из стены ножом. Судя по взгляду, Моро едва удержался от того, чтобы укусить неосторожно протянутую моим другом конечность. Мордред, улыбаясь оглядел всех, подождал томительное мгновение, и перевернул сигару разрезом вниз. Посыпался табак... а вслед за ним на пол упало нечто маленькое и продолговатое. Когда оно перевернулось, то все увидели маленькую татуировку на мизинце, когда-то принадлежавшем Морису Флеммингу.
- Финита. Конец играм настоящих джентльменов.
Довольный голос Хамского ножом разрезал царящую в комнате тишину.
***
Хамский играл на трубе. Занятие, казалось бы, безвредное и вполне себе почетное, если бы не одно но. Хамский и духовые инструменты на дух, органически не переносили друг друга. Они творили друг над другом такое извращенное насилие, помыслить о котором не мог бы и маньяк с тридцатилетним стажем и почетной пенсией за выслугой лет.
То, что Мордред взялся за ненавистную трубу, значило только одно - он был крайне озадачен, и от этого - зол. Впрочем, вариант с моральными пытками потенциального врага тоже не стоило сбрасывать со счетов.
В перерыве между воплями перезрелого мамонта, еще не знающего, что все его сородичи вымерли, и он остался одинок, мне удалось вклиниться.
- Что случилось, Хамский?
Мой друг сидел в кресле-качалке и старательно трубил с абсолютно отсутствующим видом. Примерно через полчаса меня, наконец, изволили заметить.
- А, Принстон, - вяло, с умеренным интересом, произнес Мордред. - Отвратительное утро.
- В чем дело?
Я радовался уже хотя бы минутной передышке от этих мерзких звуков.
- Отвратительное утро, - с нажимом повторил Хамский. - Мало того, что у меня кончился опиум, и я забыл пополнить запасы, так у нас еще нет экономки! Когда принесли почту, мне пришлось самостоятельно спускаться за ней, и мой эксперимент пошел ангелу под хвост!
Мой сосед патетично указал на скромно висящее в уголке тело вегана-помидора.
- Вы умудрились вздернуть разумный овощ?
Я, натурально, не поверил своим глазам. Научный интерес взыграл во мне буквально против воли.
- Два вопроса: как вам это удалось, и через какое время наступила смерть?
- В том-то и дело! - С отчаянием воскликнул Мордред. - Разработав особую систему узлов, мне удалось его вздернуть. Но когда я наблюдал за смертью, принесли эту дурацкую почту! Поганец скончался без моего присутствия.
Мой друг снова взялся за трубу. Я вздрогнул.
- Не отчаивайтесь, друг мой! Главное, вы поняли суть, а нового вегана мы еще достанем, я уверен...
- А, впрочем, - Хамский не был подвержен долгим приступам меланхолии. - В почте было вот это.
Он протянул мне белый листок бумаги. На нем был отпечаток алых женских губ и краткая приписка: 'Сами знаете, где и когда'. Похоже, в лице Корделии Блэк Хамский нашел достойного соперника.
В любом случае, следующий ход - за нами.