— Ты забрала их, — сказала она, прекрасное лицо и голос Айера кривились от гнева, пока не стали уродливыми. Я научила ее этому: либо через моих вернувшихся мистиков, либо когда она захватывала меня. Ее сила явственно танцевала по бледной коже Айера, вздымаясь над ним как фиолетовая волна, маленькие искры энергии вспыхивали в лунном свете как ее глаза.
— Ты бросила их! — я попятилась, морщась от пореза, оставленного тысячами ее крыльев на своих мыслях, и мои мистики поднялись в негодовании. — Я привела их обратно к тебе! Всех их! Я освободила их и привела домой! Они мне не нужны! Забирай их!
Она вновь подтолкнула Айера вперед, и он споткнулся, едва не падая из-за блока, остановившего его.
— Я не могу, — сказала она сквозь него, и веревка растворилась. Его кожа, бледная от смерти, светилась. — Ты заставила их стать. Если я их приму, это заставит стать меня. А я не стану. Ты умрешь, лгунья Морган!
— Что? — я продолжала двигаться, длинная трава шипела вокруг моих ног. — Нет!
Я не понимала и выражение Айера стало сосредоточенным. Я задохнулась, подняв руки к своему горлу, когда волна ее мистиков внезапно накрыла меня, забивая рот и слепя глаза с покалывающим ощущением. Она пыталась задушить меня, и я зашаталась, ощущая растущую панику.
Мои мистики сплотились, поднялись с моей кожи, уводя ее глаза прочь и заставляя Богиню завыть. В волне гнева, она взорвала окружающие деревья. Я упала, и краем глаза заметила, как Этюд повернул обратно. Биза и Дженкса тоже не было. Потрясенная, я встала на колени на земле, мою кожу покалывало от огня.
— Ты заставила их стать! — сказала Богиня, голос Айера отразился у меня в ушах, когда вампир встал надо мной, и прогорклый запах мертвого вампира и кислой речной воды заполнил мой нос.
— Ты лжешь. Ты украла их у меня.
— Но они здесь! — закричала я, желая, чтобы она просто ушла, а затем вскрикнула, когда другая волна мистиков обрушилась на меня, когда боль согнула меня пополам и мое горло внезапно забилось перьями.
— Я привела их обратно! — закричала я в панике, пытаясь вытолкнуть мистиков из своего разума, но они проскользнули мимо моего требования, просачиваясь обратно в меня как вода. — Забери их! Они адаптируются!
— Это. Не. Так! — прогремела она сквозь Айера, и кожа вампира заполыхала белым. — Они стали. Только не снова! Я не стану снова!
Но неожиданно я смогла дышать, и я смотрела, как мистики Богини отслаиваются от меня в видимой волне, выгнанные моими собственными мистиками.
Нет…Богиня вскрикнула и злобно завертелась, отбиваясь от того, чего я не могла видеть. Их не прогоняли. Ее мистики менялись, становясь, в видимой волне. Дрожа, я поднялась на ноги, все еще пытаясь осмыслить это, и Айер неуклюже шагнул назад под плач Богини, когда золото моих мистиков растворилось в ее фиолетовой дымке. Как река, текущая вспять, усики света поползли сквозь ауру силы, окружающую ее. И пока Айер вертелся и отмахивался, усики росли, становясь нитями, становясь потоком, становясь источником для еще большего количества усиков, перерастающих в сети.
Это становление, неожиданно поняла я. Это была я, то, как я меняла мистиков, чтобы они могли выжить. Я видела, как концепции и идеи, которые я им давала, проникали сквозь психику Богини, меняя ее в свою очередь, заставляя стать кем-то другим, по сути убивая ее.
— Ты привела их, чтобы уничтожить меня! — завыла Богиня, а затем ее злость переросла в дикую безжалостность. — Есть только одна Богиня! — провыла она, и от нее со звуком крыльев на ветру разлился взрыв энергии. — Твои мысли будут забыты. Я заставлю их забыть. Они будут забыты, и ты умрешь!
Дерьмо, это не то, чего я хотела.
— Я пыталась помочь! — крикнула я, затем замерла, когда ее кукла в виде Айера внезапно упала.
В течение одного удара сердца, стояла тишина. Дымка ее силы замерцала, самостоятельно пропав с тихим хлопком. Мои мистики в замешательстве разлетелись по освещенной луной роще, воняющей озоном и мятой травой. Цементный блок остался, но она… ушла?
— Дженкс? — позвала я в нерешительности, а затем вскрикнула, застывая, когда Богиня погрузилась в мой разум, прорываясь сквозь меня так, словно пыталась разорвать на клочки.
— Нет! — завыла я, ощущая, как мои мистики гудят в пространствах внутри меня, выталкивая ее пока она вгрызалась, погружаясь глубже и пытаясь поглотить меня. Если ей это удастся, я стану полностью принадлежать ей, навсегда превратившись в нее.
— Прекрати! — снова потребовала я, борясь за контроль, и с пониманием, пришедшим слишком поздно, Богиня во внезапном ужасе отпрянула. Она напала на меня, но там, где ее мысли были настроены на желание уничтожать и рвать, начинали искриться мои воспоминания, вырастая как инфекция среди ее собственных мыслей. Как в прошлый раз, когда она попыталась разорвать власть «Свободных вампиров» над ней — чем больше она боролась, тем больше теряла.