Смит просиял.
— Это было прекрасно, мистер Камал. Я думал предложить вам представить все объяснения, которые придется дать Крисьен Авсарале по поводу того, что мы не стали подбирать нашего единственного надежного свидетеля с «Пеллы», но ваша версия лучше. Построить курс и доложить эскорту ООН, что у нас изменились планы.
— Да, сэр, — сказал Алекс. Когда дверь закрылась, он повернулся к Бобби. — Извини.
— Не извиняйся, — сказала Бобби. — Я не говорила, что не хочу идти за ней.
— А если окажется, что корабль полон солдат?
— Я могу надеть этот костюмчик на эту поездку, — сказала Бобби. — Мои чувства это не заденет.
Заняло всего несколько минут, чтобы установить оптимальный курс перехвата и отправить полетный план на корабли эскорта ООН. Разобравшись с этим, он записал сообщение направленной связи для Холдена.
«Здоров, кэп. Мы на курсе, но будем осторожны. Заходим, озираясь, и если что-то нас напрягает, на борт не поднимаемся. А пока скажи своему пилоту, кто первым доберется до точки встречи, проставляется пивом второму»
Глава 44: Наоми
Ей доставляло дискомфорт постоянное ускорение даже в одно g. Непрекращающийся пресс двух был медленной пыткой. Она началась с тупой боли в коленях и основании позвоночника, и довольно быстро переросла в боль острую, будто в каждом суставе застряло по игле. Наоми обследовала «Четцемоку» этапами, двигаясь сначала по одной палубе, потом ложась и пережидая, пока боль утихнет, а затем по следующей палубе. Ее руки и ноги продолжали болеть даже после того, как спали отеки. Ее кашель не проходил, хоть и не становился хуже.
Первой проблемой оказалось заблокированное управление. Она попробовала несколько паролей «Свобоный Флот» «Марковеликолепный» и «Филип», но даже если бы она угадала, не было никаких причин ожидать, что они оставили профили биометрии отключенными.
Шкафчики у шлюза были открыты и пусты. Три костюма EVA, те что остались, не имели батарей или воздушных баллонов. Чрезвычайных рационов тоже не было. Она ожидала, что ящики с инструментом тоже пропали из машинного отделения, но они даже вытащили стойки, которые их держали, ящики из шкафов, светодиоды из настенных светильников. Аварийные кушетки были вскрыты, а на палубе рядом с ними лежали гель и набивка. Система доставки лекарств и резервуары исчезли. Единственная вода была в двигателе, та что использовалась как выталкивающая масса. Единственной пищей были отходы в системе рециркуляции, которые не были обработаны обратно во что-нибудь съедобное. Вонь сварочных установок и запах гари все еще висели в воздухе, поэтому переработчик воздуха, вероятно, работал без фильтров.
Наоми лежала на палубе с закрытыми глазами, положив руки под голову. Корабль был построен одноразовым, чтобы потом списать его по страховке. Его трудовая жизнь началась с того, что он был расходным материалом, а теперь он был еще и разграблен. Даже физические панели и мониторы были демонтированы и вывезены. Подарок для Филипа получался довольно дерьмовым. Палуба дрожала под ней, вибрация от двигателей создавала резонанс, который никакая система даже не пыталась компенсировать. Высокая гравитация и повреждения от вакуума, заставляющие ее легкие сочиться жидкостью, создавали трудностей с дыханием больше, чем хотелось бы.
Этот корабль не был кораблем. Ей нужно было прекращать так думать о нем. Это была бомба. Это было то же самое, что она сделала много лет назад на «Августине Гамарре», и с тех пор носила с собой, как камень на шее. Джим знал тот сорт людей, которые находили себе приют на «Кентерберри». Он говорил, что у каждого была своя причина оказаться на нем. И были причины, по которым корабль, который она пыталась отдать своему сыну, был раздет догола и заряжен чтобы убить. Не только ее, но и всех, кто подойдет к ней близко. Причины были. Если она сможет его обезвредить, она сможет вернуть его обратно. Отвести его на Цереру, где все это началось. Должен быть проход через машинное отделение. Предполагается, что все машинные отделения подключаются сзади.
Она протянула руки, но это были не ее руки. Она спала. Она заставила глаза открыться и перекатилась на спину с мучительным всхлипом.