— Итак, что я пропустила? — спросила Наоми, когда Цин отвел ее к двери в задней части клуба.
— Не более чем всё, са-са? — прогромыхал Цин. — Что рассказал Марко?
— Чертовски мало.
— Как всегда.
Пройдя мимо тонкой двери, коридор устремился в необработанный камень астероида. Уплотнитель был старым, серым и шелушащимся, и от камня исходил холод. Трое мужчин прислонились к стене, в руках у них было оружие. Самым старым был Карал. Двух младших она не знала. Когда они поравнялись, она поцеловала Карала в щеку. Остальные смотрели на неё с недоверием и трепетом. Скрытый коридор заканчивался у стальной двери.
— Почему так секретно? — спросила она. — Ты же знаешь, что АВП сейчас управляет Церерой.
— Есть один АВП, и есть другой АВП, — сказал Цин.
— И ты из другого, — сказала она, но с теплотой в голосе, которая скрывала её тревогу.
— Всегда, — согласился Цин.
Дверь отъехала в сторону, и Цин пригнулся, чтобы пройти. Из-за его габаритов невозможно было разглядеть, что там впереди. Наоми последовала за ним.
— Добрались сюда и затаились, — сказал Цин через плечо. — И лучше бы нам не тянуть слишком долго. По плану мы должны были воссоединиться с Марко ещё месяц назад.
— Марко здесь нет?
— Здесь никого нет, кроме нас, цыплят, — в словах промелькнула улыбка.
Комната, в которую они вошли, была большой, широкой и холодной. Портативный газоотчиститель гонял затхлый воздух и оставлял запах резины. Пластиковые полки содержали пайки и воду. Вокруг тонкого ламинированного стола стояло пять стульев, а старый сетевой ретранслятор свисал с крючка на своих проводах. Рядом со стеной стояло множество коек. Под одеялами виднелись свернувшиеся тела, но, даже если они спали, Цин не обратил на это никакого внимания. Его голос звучал с той же громкостью.
— Дело в том, что лучше бы нам не быть там, где до нас могут добраться, когда всё это рухнет, са-са?
— Когда рухнет что? — спросила Наоми.
Цин сел за стол, протянул длинную руку и достал с полки бутылку. Вытянул пробку зубами.
— Эх, Костяшка, — сказал он со смехом, — да ты, похоже, не врёшь, что он тебе почти ничего не рассказал?
Наоми сидела на одном из табуретов, когда Цин налил янтарную жидкость в два стакана. Пары пахли спиртом, маслом и жжёным сахаром. Наоми почувствовала, как её рот заполняет этот запах. По вкусу было похоже на возвращение домой.
— Ничего нет лучше, чем бренди Тии Марголис, — сказал Цин со вздохом.
— Ничего, — сказала Наоми. — Итак, теперь, когда я здесь, может просвятишь меня?
— Ну, — сказал Цин. — Дело в этих грёбаных вратах. Кому как тебе не знать. Ещё тысяча внутренних планет, и целая куча новых причин отыметь Пояс, ке си? А половина Пояса сосёт член Мясника и строит из себя благородных, официальных и политических. Потому мы — под «мы» я имею в виду Марко, ага? — года два-три тому назад мы решили…
— Мы об этом не говорим, — прозвучал резкий голос молодого мужчины. Цин взглянул на дверь. Немея от страха, Наоми тоже обернулась. Мальчик выглядел ужасно старым и ужасно молодым одновременно. Его кожа была темнее, чем у Марко, а волосы вились сильнее. Но глаза были те же. И рот. Что-то огромное, больше, чем океаны, встрепенулось в её груди. Эмоции, которые она было похоронила, заполонили её и готовы были вырваться наружу. Она попыталась скрыть это, но ей пришлось положить руку на стол, чтобы найти себе опору.
Он вошёл в комнату. Рубашка песочного цвета была ему велика, но она смогла разглядеть, что его тело вступило в переходную фазу между угловатым подростком и мускулистым мужчиной. На одной из коек кто-то дёрнулся и повернулся, но больше никак отреагировал.
— Мы об этом не говорим, пока благополучно не вернёмся назад. Даже здесь. Вообще. Сабез?[Понятно?]
— Савву мэ[Пойми меня.], — сказал Цин. — Я просто подумал, раз…
— Я знаю, что ты подумал. Это верно, но мы об этом не говорим.
Впервые молодой человек встретился с ней взглядом. Её собственная внутренняя борьба отражалась в его глазах. Она задавалась вопросом, как выглядит в его глазах. Что было в его разуме и сердце, там, где она ощущала радость, вину и едкое сожаление? Это был тот самый момент, которого она не позволяла себе желать. Она знала, что это произойдёт, с тех пор как сообщение от Марко прибыло на Тихо. Она не была готова к этому. Он коротко улыбнулся и кивнул ей.
— Филип, — осторожно сказала она, словно это слово было хрупким. Когда он ответил, его голос был похож на её эхо.