Прихожая была шире, чем боевая палуба на «Роси», окрашена оттенками терракотового и серого цветов, которые не должны были сочетаться, но сочетались. За обеденным столом могло поместиться не больше четырех человек, и возле него стояло лишь два стула. Пройдя сквозь арку напротив двери, можно было увидеть монитор на стене, настроенный на медленно меняющиеся разноцветные брызги, словно анимированные кувшинки с картин Моне. Там, где в большинстве мест был бы диван, почти всё место занимал тренажер для силовых упражнений, а рядом была стойка с хромированными гантелями. В углу берлоги расположилась спиральная лестница, которая вела вверх и вниз, ступеньки с бамбуковым покрытием отражали теплый свет.
— Отличная нора, — сказал Алекс.
Бобби окинула комнаты практически извиняющимся взглядом.
— Квартира больше, чем мне нужно. Намного больше, чем мне нужно. Но я думала, что мне нужно пространство. Комната, чтобы расположиться.
— Ты думала, тебе нужно пространство?
Она пожала плечами.
— Тут его больше, чем мне нужно.
Она надела коричневую кожаную куртку, которая выглядела профессионально и сглаживала ширину её плеч, затем повела его в рыбный ресторанчик с шинкованной форелью в чёрном соусе, лучшем, который он когда-либо пробовал. Пиво было из местной пивоварни и подавалось холодным. В течение двух часов отзвуки голоса Талиссы и его чувство отвращения к себе утратили свою остроту, если не исчезли полностью. Бобби рассказывала истории о работе с ветеранами. О женщине, пришедшей за психиатрической помощью сыну, который после завершения боевой операции не прекращал играть на консоли. Бобби связалась с его сержантом-инструктором по строевой подготовке, и теперь у парня есть работа на верфи. Или о том, как к ней пришёл мужчина и заявил, что секс-игрушка, застрявшая у него в прямой кишке, была связана с его службой. Когда Бобби смеялась, Алекс смеялся вместе с ней.
Постепенно пришёл его черёд говорить. Каково было на обратной стороне Кольца. Видеть Илос, или Новую Терру, или как бы её там ни называли, после того, как он прошёл через все те события. Каково было возвращаться с заключенным, так как они впервые транспортировали заключенного — Клариссу Мао, дочь Жюля-Пьера и сестру нулевого пациента, зараженного протомолекулой — и как были дела у Холдена, Амоса и Наоми.
И вот тогда появилась боль. Тоска по своему экипажу и их кораблю. Он наслаждался остроумием Бобби и легкой энергетикой её компании, но чего он хотел на самом деле, тогда и после этого, так это вернуться на «Росинант». Поэтому окончание их беседы стало для него весьма неловким.
— Итак, Алекс, — сказала Бобби, её попытка сделать слова непринужденными и дружественными, как раньше, заставила только больше обратить на них внимание, — ты ещё поддерживаешь связь с кем-нибудь на военной верфи?
— Разумеется, я знаком с парочкой ребят, которые всё ещё служат на Гекате.
— Тогда хотелось бы знать, могу ли я попросить тебя оказать мне небольшую услугу?
— Да, конечно, — сказал Алекс. А спустя долю секунды добавил: — Какую?
— У меня есть своего рода хобби, — сказала она с огорчённым видом. — Это… неофициально.
— Это касается Авасаралы?
— Вроде того. В последний раз, когда она заглянула, мы поужинали и кое-что из её слов заставило меня задуматься. С новыми открывающимися мирами грядёт много перемен. Смена стратегий. И один из самых больших ресурсов Марса — который собираются выставить на рынок — это флот.
— Я не понимаю, — сказал Алекс, откинувшись на стуле. — Ты имеешь ввиду наёмную работу?
— Я имею ввиду, скоро много чего исчезнет. Чёрный рынок. Мы прошли через несколько довольно крупных войн за последние несколько лет. Много кораблей превратилось в хлам. С некоторыми из них, похоже, мы просто потеряли связь. Да и самого флота не хватает. Я не знаю, сколько энергии они сейчас тратят, чтобы всё отслеживать. Ты знаешь об атаке на верфи Каллисто?
— Да, видел что-то об этом.
— Вот тебе пример, так? Такой вот большой инцидент, первая реакция — выяснить, кто за этим стоял и перестройка обороны.
— Разумеется, — сказал Алекс. — И ты бы хотела этим заняться, да?
— Выяснение, что было потеряно при атаке, определенно у кого-то в списке задач, но не в первоочередных. И со всей той хренью, что происходит, может так и не стать первоочередной. И все, вроде бы, понимают это, хоть и не говорят.
Алекс выпил, поставил бутылку и вытер рот тыльной стороной ладони.
— Значит, кто-нибудь на базе может воспользоваться ситуацией, поднять уцелевшее оборудование, продать на черном рынке и объявить пропавшим.