==559
Или
рефеодализации в том смысле, в каком употребляет это слово Дж. Галассо (Galasso G. p. cit.,p. 54), a именно — как определенной степени возврата к прежнему феодальному порядку.
314 Klaveren J., van. Die historische Erscheinung der Korruption...— Vierteljahrschrift für Sozial- und
Wirtschaftsgeschichte. 1957, S. 304 {.
Поотношению к городам монархия умножала свои милости, свои привилегии, но за это обременяла их поборами, захватывая часть их доходов. Но города извлекали выгоду из мало-помалу складывавшегося национального рынка. Патрициат и буржуазия городов имели монополию на торговлю — разве этого было мало? Наконец, король делал «товаром» часть своей власти. Королевские чиновники были выходцами из привилегированных городов. Они покупали свои должности с правом их перепродажи или передачи своим наследникам. Продажа должностей повела к феодализации 313 части буржуазии. Должность была частицей государственной власти, отчуждаемой государством, как некогда земля давалась в качестве фьефа. Продажность должностей означала создание монархического общества, которое строилось и возвышалось, как пирамида. Верхние этажи последней составляло дворянство мантии, важное и двусмысленное, созданное не капризом королей, а простым развитием, по правде говоря довольно медленным, административного ядра и потребностей государства.
По мере того как продажность должностей приобретала всеобщий характер, весь буржуазный класс, особенно во Франции, зажил в свое удовольствие. Для него государство было машиной, создающей богачей. Источником значительной части французских состояний было именно оно. Можно было бы, впрочем, сказать то же самое о большинстве стран, существовала в них продажность должностей или не существовала,— об Англии, Соединенных Провинциях, о католических Нидерландах. В Испании продавались лишь низшие должности городской администрации — рехидоров (regidores).Но как раз эти самые чиновники, дворяне или получившие «дворянство колокола», как сказали бы во Франции, готовились на рубеже XVI—XVII вв. расколоть утвердившееся дворянство, завладеть его землями и двинуться к верхним ступеням общества. И к тому же кто ссужал деньги иностранным «деловым людям» (hombres de négocias),как не эти нувориши? И кто в XVII в. рефеодализовал и наполовину опустошил кастильскую деревню, если не они? Точно так же в таком городе, как Венеция, продажность должностей существовала только на нижнем этаже, на потребу cittadini,этих «буржуа». Магистратуры, замещавшиеся дворянами, обычно бывали краткосрочными и сменяли одна другую, как некий «путь чести» (cursus honorum),на античный манер. Это не мешало дворянам косвенным образом заниматься сбором налогов для Синьории, торговлей, управлять своими обширными имениями.
Эта очень узкая часть общества, умещавшаяся в рамках государственного аппарата, обретала в своих функциях дополнительную силу. Для буржуазии должность была тем, чем был двор для высшего дворянства: способом удовлетворить самолюбие и средством добиться успеха на жизненном поприще. Такой успех принадлежал крайне устойчивым семейным династиям. Таким образом, группы семейств добились того, что подменяли собой государство. Если последнее было сильным, такое испытание протекало, не нанося ему чрезмерного ущерба. Это именно то, что подразумевает важная мысль Я. Ван Клаверена 314, а именно: что продажность должностей, даже во Франции, где она раз-