— А где это? — Олег много раз слышал про это место, но сам здесь до сих пор ни разу не был: не случилось повода. — Мне говорили, вроде где-то на набережной. Там еще рядом всякие больницы для маньяков.
— Да здесь весь квартал такой: администрация, суд, психбольница, женская тюрьма, даже удобно! Человека можно просто переводить из одной конторы в другую, даже никуда не нужно ездить! Она на берегу, раньше там еще очень большие деревья росли, а сейчас их почти все срубили. Не знаю, правда, зачем: чтобы сучья на людей не падали или чтобы по ним сбежать не смогли? А так-то это почти напротив башни, где для города питьевую воду набирают. Правда, Нева там такая грязная, что уж и не знаю, какой враг додумался нас такой отравой поить. Вообще все эти дома очень похожи: красный кирпич, решетки, охрана, а людей не видно, — объяснял старший брат, сморщив свое ставшее от холодного ветра синего цвета лицо. — Сейчас перейдем трамвайные пути, дойдем до угла и там пойдем налево вдоль реки. Здесь все так просто, что даже нельзя ошибиться! Ты умеешь быстро ходить?
— Конечно! Я и бегаю быстро, — добавил мальчик и предложил: — Давай пробежимся? Вон хоть до того угла?
— Ну это совсем не обязательно, — рассудил Следов. — Мы и так по времени пока вполне успеваем. В такую погоду заниматься спортом, честно говоря, не очень-то и тянет!
Они двигались действительно быстро. Ревень заметил, что Боря ходит так, словно играет в футбол, он даже вспомнил слово, которым ребята называли эту манеру: «мотать», то есть играть с возможным противником, пытаться его обмануть своими хитрыми маневрами. Олег наблюдал за ногами сводного брата и ожидал, что тот очень скоро сам в них запутается, но Борис все так же резво продолжал ходьбу.
— Мы с тобой даже рано придем! — Следов прищурился и посмотрел на квадратные часы, нависшие над их головами. — Вот увидишь, из наших там, наверное, еще никого не будет! Мы с ними только что в центре города по одному делу встречались, а им надо еще ребят забрать, — они даже опоздать могут.
— Так мы чего, на улице будем стоять? — замедлил шаг Ревень. — Или нас все-таки куда-нибудь пустят?
— А мы пока в одно место зайдем, хочешь посмотреть, как передачки принимают?
Они повернули налево, оставив за спиной шевелящийся транспортом Литейный мост. Теперь ветер толкал их в спину, словно поторапливая к месту назначенной встречи, а справа по набережной катились машины и заглушали их голоса.
— Мы туда просто зайдем, как будто что-то хотим узнать, потопчемся и выйдем.
Из серо-молочной вьюги навстречу братьям вынырнули двое мужчин в военной форме. Борис мягко коснулся брата своим локтем, острие которого отчетливо почувствовалось даже сквозь надетый на молодом человеке китайский пуховик едко-зеленого цвета с обширной рекламой прошлогодней антиспидовской кампании, в которой он принимал самое активное участие. До Олега донеслось:
— Они — оттуда!
— А наши не уйдут, пока мы ходим? — Мальчик посмотрел наверх, где могло находиться лицо его долгожданного брата. — Подумают, что мы их не дождались или вообще не приехали.
— Как это — не приехали? Что ты говоришь? Я Данилыча еще никогда не подводил! Раз он сказал: надо быть, значит, я через себя перекувырнусь, а буду! — Следов закашлялся, захрипел и изменившимся, чужим, как у зомби из ужастиков, голосом, похожим больше на скрежет лифтового механизма, продолжил: — Да нет, никуда они, конечно, не денутся! Им еще надо пропуска оформлять. Могут и вообще отказать! Скажут: мы вас сегодня не пустим, и все! — Голос Бориса постепенно возвращался к своему привычному звучанию, иногда дрожащему на особенно высоких нотах. — А что ты им докажешь? Это же менты! Ты не смотри, что они тут в военной форме ходят, — это у них просто такое подразделение по типу вояк существует. Знаешь, какие здесь строгости? Мало ли кто пройдет да мало ли что с собой протащит? По дороге может ведь кому-то из заключенных передать. А они этого больше всего и боятся!
— А люди что, там свободно разгуливают? — удивился Олег. — Ничего себе в рот компот! Мы оттуда вернемся?
В клейкой пурге, бесцеремонно облепившей идущих назойливо лезущим за воротник и под рукава снегом, иногда угадывались контуры людей: они двигались навстречу братьям и проходили мимо, напоминая скоплениями снега на темной одежде ожившие кости домино.
— Нет, Олежка, здесь другая система. Если осужден работник правоохранительных органов или депутат, в общем кто-то от власти, он может написать заявление, в котором попросит администрацию оставить его здесь на весь положенный срок. Если местное руководство не возражает, тогда этот человек никуда больше не отправляется, а работает на кухне, в автохозяйстве, в библиотеке, там, куда его возьмут. Вот эти-то люди в основном и могут оказаться на пути экскурсантов, и им-то проворный посетитель и может передать что-нибудь запрещенное. А здесь во время экскурсии вообще никому ничего не положено передавать! — закричал вдруг Следов.