— Понял, сэр. Спасибо.
«Если бы я мог сделать так, чтобы не было этих снов». Чуть ли не каждую ночь он вновь оказывался возле Мола. Почти три недели подряд. О таком они не рассказывают по телевизору. Человеческое сознание казнит само себя за убийство другого человека. Оно помнит обо всём, и снова и снова прокручивает то событие.
Райан надеялся, что когда-нибудь это все же прекратится.
Машина свернула налево, на Вестминстерский мост. Джек толком так и не знал, где именно находилась больница — где-то около вокзала, невдалеке от Вестминстера, судя по тому, что там был слышен Большой Бен.
— Знаете, — сказал он, — работа-то само собой, но мне ещё хотелось и поездить по вашей стране. Теперь уже нет на это времени.
— Джек, вы что же — в самом деле думаете, что мы вас отпустим, не оказав вам гостеприимства? — удивился герцог. — Конечно, у нас замечательные больницы, но не для этого же приезжают сюда туристы. Мы для вас подготовили кое-что.
— Ого!
Райан попытался угадать, где именно они в данный момент были, припоминая карту Лондона. Ara — Бердкейдж-Уок! Это ведь совсем рядом с тем местом, где его подстрелили… Там и тот пруд, что так понравился Салли. Мимо головы сидевшего спереди офицера охраны проплыл Букингемский дворец. Одно дело знать, что ты направляешься туда, и совсем другое, когда дворец все ближе и ближе к тебе тут уж трудно справиться с эмоциями.
Они въехали на территорию дворца через северо-восточные ворота. Прежде Джек видел дворец лишь издалека. С улицы охрана дворца не очень-то впечатляла, но за оградой были такие пространства, что не вдруг скажешь, что именно там скрывается. Там запросто мог размещаться целый полк! Вероятнее всего, конечно, — обычная полиция и разная электроника, с сюрпризами, разумеется. Он решил, что, учитывая былой печальный опыт, да плюс ещё последний по времени инцидент, дворец должен охраняться не хуже Белого Дома. А то и лучше, поскольку и здание самого дворца, и прилегающая к нему территория намного больше.
Было слишком темно, чтобы все рассмотреть как следует. Вот «роллс-ройс», скользнув под аркой, вкатил во внутренний двор и остановился возле входа.
Часовой чётко вскинул винтовку на караул. Слуга в ливрее распахнул двери машины.
Райан вылез из машины задом. Слуга бросился ему помогать.
— Вам надо потренироваться, Джек, — заметил герцог.
— Боюсь, что вы правы, сэр, — согласился Джек и последовал за ним к дверям.
— Скажите, Джек, во время нашего первого визита присутствие королевы вас, кажется, смущало более, нежели моё. Почему?
— Вы ведь, сэр, были морским офицером, не так ли?
— Ну и что? — озадаченно повернулся к нему герцог.
— Сэр, — усмехнулся Райан, — я работаю в академии, в Аннаполисе, где морских офицеров полным-полно. И ещё я ведь был в морской пехоте. Если я буду смущаться перед каждым офицером. у меня отнимут мой кортик.
— Ну и наглец!
Они расхохотались.
Райан ожидал, что дворец произведёт на него большое впечатление. Но, как бы он ни готовился к этому, трудно было справиться с охватившим его волнением.
Когда-то владельцы этого дворца правили доброй половиной мира. Сюда стекались сокровища со всех концов света. Повсюду шедевры живописи и скульптуры. Стены обиты шёлком цвета слоновой кости. Ковры, покрывавшие и мраморные полы и паркетные, конечно, имперского цвета — пурпурного. Умея считать деньги, Джек попытался было прикинуть, сколько все это может стоить, но вскоре отказался от этой задачи в силу её невыполнимости. Одни только картины были столь бесценны, что продажа их вызвала бы переполох на мировом рынке произведений искусства.
Даже одни только рамы… Райан покачал головой, жалея, что нет времени постоять возле каждой картины. «Тут и пять лет проживи, всего толком не осмотришь», подумал он. Стараясь не слишком глазеть по сторонам, он спешил за герцогом.
Однако им все более овладевало замешательство. Для герцога это был его дом может быть, слишком большой, чтобы быть уютным, но всё же тут он был дома, и все здесь было ему привычно, знакомо. Рубенс на стенах был частью интерьера, столь же привычной, как фотографии жены и детей у любого чиновника в конторе.
Глядя на всё это невиданное богатство и имперский размах, хотелось съёжиться, исчезнуть. Одно дело — не растеряться на улице… В морской пехоте его всё-таки натаскивали на это… Но… здесь.
«Успокойся, Джек, — сказал он себе. — Да, это королевская резиденция. Но они англичане, а ты — американец». Не помогло. Это все же была королевская резиденция.
— Ну вот мы и пришли, — сказал герцог, повернув направо. — Это Музыкальная гостиная.
Размером она была с гостиную в доме Райана — это было единственное, чем она походила на его дом, обошедшийся ему в триста тысяч долларов. Потолок здесь был выше и отделан золотом. В гостиной собралось человек тридцать. Едва Райан и герцог вошли как разговоры смолкли, и все уставились на Райана и его руку.
Герцога они, судя по всему, уже и раньше не раз видели.
Джеку больше всего на свете захотелось улизнуть отсюда. Но. надо было хотя бы выпить чего-нибудь.
— Прошу прощения, Джек, но мне надо отлучиться. Я вернусь через несколько минут.
«Весьма благодарствую, — подумал Райан, вежливо кивнув головой. — А что теперь?»
— Добрый вечер, сэр Джон, — сказал человек в форме вице-адмирала королевского флота. Райан напрягся, чтобы не издать вздох облегчения. Слава Богу, его передали под опеку человека, знающего что тут и как. Вероятно, это было предусмотрено для новичков. Они пожали друг другу руки, и Райану почудилось что-то знакомое в лице вице-адмирала.
— Я — Безил Чарльстон. «Ага!» — подумал Джек.
— Добрый вечер, сэр. — Он видел его в Лэнгли и цэрэушники сказали, что это — глава британской разведки, некогда известной как MI-6.
— Не хотите ли промочить горло, сэр? — услышал Джек. — Приветствую вас. Я — Билл Холмс. — И он протянул Джеку бокал шампанского.
— Вы вместе работаете? — спросил Райан отпив глоток.
— Судья Мур сказал, что вы — умный парень, — заметил Чарльстон.
— Судья — кто, простите?
— Хорошая работа, доктор Райан, — улыбнулся Холмс, прикончив свой бокал. Насколько мне известно, вы в своё время играли в футбол — американский, конечно. В юношеской университетской команде, не так ли?
— В юношеской университетской — да. Для основного состава я не дорос, — сказал Райан, стараясь не показать охватившего его беспокойства. «Юношеский университет» было названием проекта, для работы над которым в качестве консультанта его пригласили в ЦРУ.
— И вы ничего не слыхали о парне, который написал «Агенты и разведывательные органы»? — улыбнулся Чарльстон. Райан оцепенел.
— Адмирал, я не могу говорить об этом без…
— Экземпляр этой книги за номером шестнадцать лежит на моём письменном столе. Судья просил меня передать вам, что вы можете говорить о «дымящемся компьютере».
Райан вздохнул. Слова эти принадлежали Джеймсу Гриру. Когда Райан представил проект под названием «Ловушка для канареек» замдиректору ЦРУ, адмирал Джеймс Грир в шутку назвал этот проект «дымящимся компьютером». «Вы можете говорить…» Возможно, что и так. Инструкции, полученные им в ЦРУ такой ситуации не предусматривали.
— Прошу прощения, сэр, но никто не давал мне разрешения говорить об этом.
Чарльстон вдруг стал серьёзным.
— Не извиняйтесь. Надо серьёзно относиться к засекреченным материалам. Написанная вами работа — великолепный образчик исследовательского подхода к делу. Как вы, знаете, наша проблема в том, что у нас слишком много информации и извлечь из неё необходимое довольно трудно. Нелегко промывать всю эту руду, чтобы добыть из неё золото. Для человека нового в нашем деле ваш доклад первоклассная работа. Чего я не знал, так это проекта названного судьёй «Ловушкой для канареек». Он сказал, что вы можете лучше него объяснить, что это такое, — Чарльстон жестом подозвал слугу и взял с подноса ещё бокал шампанского. — Вы, конечно, знаете, кто я?