Крыса победила — ее охраняют победители-зрители.
Жокей охраняется. Как и все жокеи, он не имеет права выходить из кабины до официального объявления о завершении бегов. Пока крыса не вернулась к своему жокею, этот отрезок времени по-прежнему остается важным. Для тех, кто составил эти правила. Мы должны были помешать крысе номер двести тринадцать вернуться в жокейскую кабину.
10.
— Господа, прошу немедленно вернуть участника под номером двести тринадцать в жокейскую кабину! — безрезультатно надрывался из динамика растерянный голос.
Толпа, сгрудившаяся на площадке награждения победителей, не слышала этих призывов — высоко поднимая над головой серую крысу, радостными криками и возгласами даррадцы праздновали победу. Крыса яростно пищала и все время пыталась вырваться из заботливых и цепких рук.
Запыхавшийся Скальд с трудом разыскал в этой ликующей толпе заместителя Ланса — немолодого, худого, как щепка, человека по имени Рено. И он, и окружавшие его члены Лицензионного комитета были в шоке. Показная сторона произошедших событий, такая увлекательная возможностью демонстрации их собственной принципиальности, вдруг поблекла, и открывшаяся правда, в которую прежде никто не хотел верить, ужаснула всех.
Средства массовой информации мгновенно разнесли по планете свои комментарии результатов бегов, и что означал этот умопомрачительный проигрыш в четыре миллиарда галактических кредиток, сейчас было ясно даже младенцу. Экономическая зависимость Вансеи от Даррада неминуемо должна была вылиться в самые чудовищные формы: полное уничтожение стабильности, образцового порядка, а также разрушение культуры и традиций, создаваемых Вансеей на протяжении столетий. Вансея содрогнулась, и в эти минуты на планете не было человека, который произносил бы имена Дронтов без ненависти.
Скальду потребовалось нечеловеческое усилие, чтобы втолковать членам комитета, кто он такой. Ему было противно смотреть на их растерянные, жалкие лица. Рено десять раз принимался читать бумагу, которую вручил ему детектив, пока наконец не понял. Скальд очень нервничал, боясь опоздать. Ему приходилось перекрикивать беснующуюся толпу, и он почти сорвал голос:
— Я в сотый раз повторяю вам, господа, это нарушение правил! Вы должны немедленно принять меры!
— То, что вы утверждаете, нелепо, уважаемый господин… э-э… Икс… — раздраженно щурясь в бумагу, говорил Рено. Их с детективом все время толкали с разных сторон, и они едва не стукались лбами.
— Вы на чьей стороне, господин Рено?! — злобно шипел Скальд, вытаскивая за рукав заместителя Ланса из орущей толпы. Остальные члены комитета, теряя шляпы и пуговицы, протискивались следом. — На стороне крысы?…
— На стороне справедливости! — петушился Рено.
— Так позаботьтесь о ее торжестве, черт побери! — кричал Скальд.
Все его планы рушились. Вняв призывам из динамика, толпа решила совершить прощальный круг и вернуть крысу в кабину к Хайцу. Под громкое пение серая крыса торжественно проплыла мимо Скальда и скрылась за позолоченным вытянутым куполом крысотрона. Проводив ее взглядом, Скальд с удвоенной энергией набросился на заместителя Ланса:
— Безответственность вашего комитета уже принесла свои плоды, господин пустая голова!
— Выбирайте выражения! — завизжал Рено. Члены комитета пришибленно стояли в стороне, не вмешиваясь.
— Что происходит, господа? — произнес у них за спиной спокойный женский голос.
Скальд обернулся. В окружении пятерых охранников перед ним стояла молодая привлекательная особа. На ней была короткая черная юбка и строгий лиловый жакет. Длинные темные волосы женщины были уложены в сложную прическу, а полное отсутствие украшений только подчеркивало ее холеную красоту. Ее вид был слишком вызывающе-высокомерным, чтобы Скальд мог ошибиться.
— Полагаю, я имею дело с представителем Галактического Совета? — обратился он к незнакомке.
— С членом Галактического Совета, — уточнила женщина. — В чем дело?
Все, за исключением Скальда, на мгновение дружно потупились, как того требовал этикет при встрече со столь высокопоставленным чиновником.
— Я утверждаю, что господин Хайц выпустил на игровое поле другую крысу, а не ту, которую предъявил для контроля перед началом бегов. Идентификационные характеристики этой крысы не соответствуют зафиксированным Лицензионным комитетом!
В голубых глазах женщины промелькнуло удивление и некоторое беспокойство. Теперь она внимательнее смотрела на Скальда, словно на пустом месте перед ней вдруг появилось нечто интересное.
— Кто вы такой? — спросила она.
Скальд выдернул из рук Рено свою бумагу и протянул женщине. Она прочитала подписанный Иштваном Дронтом документ, и по ее лицу скользнула тень досады.
— У вас есть доказательства? — сказала она, оглядываясь на показавшуюся из-за другого конца крысотрона толпу.
— Это результат моих умозаключений, — ответил Скальд, — но доказательства немедленно обнаружатся, как только вы изолируете крысу номер двести тринадцать и проведете развернутый Z-анализ двух крыс — этой… — Скальд указал рукой на приближающуюся толпу, — и той, которая находится в кабине господина жокея… Я требую этого!
— Остановитесь, — приказала женщина, недовольно глядя на Скальда. — Больше ни слова!
Несколько секунд она размышляла, потом повернулась к охране и что-то тихо сказала. Трое охранников смешались с толпой, ловко просочились к крысе и, подхватив ее, вместе с громко поющими даррадцами устремились к жокейской кабине. Скальд с тревогой следил за ними.
— Вам больше не о чем беспокоиться, господин Икс, — немного сердито сказала женщина. — Выиграли вы. — Она повернулась к Рено. — Немедленно вызовите полицейское подкрепление. Как только мы уйдем, передайте сообщение об окончании бегов. От имени Галактического Совета объявите недействительными результаты сегодняшних игр… из-за вскрывшегося жульничества жокея крысы номер двести тринадцать. — Она с надменной строгостью глядела на затаившего дыхание Рено. — Все ставки вернуть. Кроме ставки по главному призу в шестьдесят миллионов галактических кредиток — она остается на счету господина Лоренцо Дронта. Кажется, именно это проистекает из правил проведения бегов? Жокей, нарушивший правила, теряет свою ставку. И больше никаких подробностей о крысе господина Хайца. Ни слова и ни звука. Вы хорошо все поняли?
— Да-да… — пробормотал Рено, глядя на женщину, как простой смертный на небожителя.
— Господина Лоренцо Дронта больше нет… — вмешался в разговор Скальд. — Крыса номер двести тринадцать убила его.
Женщина взглянула на детектива и ничего не сказала. Быстрым шагом к ним подошли трое охранников.
— Она у нас, — сказал один из них.
Женщина кивнула и повернулась, намереваясь уйти.
— А… что нам делать с господином Хайцем? — спросил Рено, от волнения глупо улыбаясь. Остальные члены комитета топтались рядом, не зная, радоваться им или скорбеть.
Женщина молча взглянула на Скальда, при этих словах Рено подавшегося вперед, и предостерегающе подняла руку, запрещая ему говорить. Потом повернулась и в сопровождении охранников быстро пошла к выходу со стадиона. Скальд побежал за ней.
— Подождите! — крикнул он. — Вы должны объяснить мне…
— Никаких объяснений, господин Икс, — бросила через плечо женщина. — Если вы сболтнете хоть слово о том, что знаете, мы найдем вас. — Будничность тона, каким были произнесены эти слова, не обманула Скальда. У него противно заныло под ложечкой — Галактический Совет не любит шутить. — Надеюсь больше никогда с вами не встретиться. — Она удалилась, оставив в воздухе терпкий запах духов.