Исторический цикл, вознесший Рейгана к вершинам власти, представляется некоей парадигмой жизни тех, кто не поступается принципом и ждет, когда «этот огромный мир упадет к его ногам». Взгляды, отторгаемые одним временем, могут, по мере того как электорат переключает скорости, показаться обещающими и даже провидческими другому. Подобно свету маяка, невидимому и ненужному при ярком солнце, видение лидера может осветить нам дорогу: так рассеивают ночные страхи сигнальные огни фарватера.
Но лучше всего понять, отчего Рейгану удалось победить в 1980 году, можно, разобравшись, отчего Барри Голдуотер проиграл в 1964-м. Успех Рейгана оттеняет поражение Голодуотера. Или, если угодно, освещает.
ПРИМЕР ВТОРОЙ — НЕУДАЧА
ПРОВАЛ КРЕСТОВОГО ПОХОДА ГОЛДУОТЕРА
Рональд Рейган походил на Барри Голдуотера как две капли воды — и в то же время абсолютно от него отличался.
У обоих практически не было разногласий, они соглашались буквально во всем — достаточно прочитать их заявления. И тот, и другой в основу своей политической программы положили противостояние коммунизму и Советскому Союзу.
Задолго до Рейгана, еще в 1964 году, Голдуотер так озвучил свою позицию: «Я совершенно убежден, что наше положение в «холодной войне» изменится к лучшему в тот самый момент, когда мы со всей определенностью заявим, что Соединенные Штаты не считают бандитскую клику Хрущева законным правителем русского, да и любого иного народа… Признав Советский Союз, мы в огромной степени сыграли ему на руку».
Точно так же и Голдуотер, и Рейган большое внимание уделяли федеральным расходам и разбуханию правительственного аппарата. Замечания Голдуотера касательно федерального правительства звучат как предвестие рейганов-ских времен. «Правительство должно начать отход от целого ряда программ, находящихся за пределами его конституционных прерогатив, — писал Голдуотер в своем знаменитом манифесте «Сознание консерватора». — Я имею в виду программы социального обеспечения, образовательные программы, сельское хозяйство, муниципальные структуры власти, общественное строительство, городское строительство и иные виды деятельности, которые могут более эффективно осуществляться на уровне местного руководства либо частными организациями, а также отдельными лицами».
Оба рассматривали правительство как проблему, а не как решение проблемы, резко отходя от Нового курса — справедливого курса — новых границ — великого общества, словом, от политики, основанной на активизации правительственной деятельности. «Что нам нужно, — писал Голдуо-тер, — так это решительная атака на Санта-Клаусов, разносящих бесплатные завтраки и правительственные подачки, на Санта-Клаусов, всегда готовых дать что-то ни за что, и при этом каждому». Со всей определенностью, в черно-белой стилистике идеолога Голдуотер предупреждал об опасности превращения правительства в собес, что чревато утратой индивидуальных свобод. «Результаты воздействия программы социальной помощи, — писал он, — скажутся позднее, после того, как ее баловни сделаются ее жертвами, а зависимость от правительства превратится в оковы, и выбираться из неволи будет слишком поздно».
Но если Рейган и Голдуотер такие уж близнецы, то отчего так радикально разнятся результаты их политической деятельности?
Частично, разумеется, поработало время. В 1964 году Соединенные Штаты были на коне, они лидировали в экономической и военной областях, в идеологии и культуре. А к 1980 году Вьетнам, Уотергейт, энергетический кризис, заложники в Иране и инфаркт «стагфляции» успели собрать свою дань, сильно поколебав уверенность американцев в собственных силах. Америка 1964 года — дело совсем иное: потрясенная, разумеется, убийством Джона Кеннеди, она тем не менее сохраняла энергию и надежду, которые, как многим казалось, он воплощал.
Барри Голдуотер и сам принадлежал этому времени. Правда, всегда создавалось впечатление, что у него есть скрытая цель — восстановить людей против себя. Если Рейгану нравилось привлекать людей на свою сторону, то Голдуотер, казалось, с удовольствием играл роль грубияна, который своими бестактными замечаниями только портит приятную компанию. Он говорил, что для блага Америки было бы лучше просто отпилить ее восточную оконечность и пустить в свободное плавание. Почитаемый всеми экс-президент Дуайт Эйзенхауэр, по его определению, управлял «мерной лавкой под названием Новый курс». Республиканцы в конгрессе не сумели добиться сокращения расходов. Республиканец из Аризоны не обходил своим пристальным вниманием никого.