Нелегко угадать в человеке истинно верующего в наш век масок и политиков, которые кусают губы, чтобы вызвать эмоциональный подъем. Но Ал Гор искренне верил в охрану окружающей среды. Своему идеалу он был предан столь же глубоко, сколь Рейган и Черчилль, Линкольн и де Голль своим. Даже когда опросы общественного мнения показывали, что публика еще не готова всерьез задуматься над этой проблемой, он продолжал ею заниматься, обдумывать со всех сторон и действовать —- ради спасения планеты от неразумных действий человека.
В свете такого отношения неспособность, более того, нежелание обсуждать проблему тогда, когда это имеет особенное значение, становится еще более трагическим.
В 1980-е годы Гор, сенатор-демократ от штата Теннесси, был человеком, опережавшим свое время. Глубоко озабоченный такими явлениями, как потепление мирового климата или озоновое истощение, Гор одним из первых заговорил о возникновении множества новых проблем, связанных с охраной окружающей среды. В то время как американцы медленно преодолевали наследие «холодной войны» и страх перед ядерной катастрофой, Гор во весь голос заговорил об ухудшении окружающей среды как новой угрозе жизни на земле.
Гор нередко говорил, что интерес к этой проблеме проснулся у него еще в детские годы, проведенные на семейной ферме, — опыт, который дал «самые ранние уроки защиты природы… прикосновение к ее механизмам». На Гора оказал воздействие «взволнованный душевный отклик матери на классическое сочинение Рэчел Карсон «Молчаливая весна», в котором говорится об опасности использования пестицидов и которое дало импульс подъему движения в защиту окружающей среды в 1962 году. Впоследствии как солдат, а затем репортер на вьетнамской войне Гор узнал об опасностях применения одного дефолианта, оказывавшего буквально трагическое воздействие на природу.
В своем бестселлере «Равновесие земли» Гор говорит и о другой направляющей силе, которая побудила его встать на защиту природы. Работы гарвардского профессора Роже Ревеля, посвященные атмосферному углекислому газу и глобальному потеплению, вызвали у молодого Ала Гора острый интерес. В качестве члена палаты представителей он пригласил своего старого учителя дать показания перед конгрессом. Гор рассчитывал поразить своих коллег, но, по позднейшим воспоминаниям, был буквально «шокирован», убедившись в их полном равнодушии.
Да, в вопросах защиты окружающей среды Гор намного опередил свое время. Параллельное чтение его речей, произнесенных в 1980-е — начале 1990-х годов, и заголовков, замелькавших на газетных полосах десять лет спустя, убеждает в том, что он оказался настоящим пророком. Об окружающей среде Гор писал еще в 1987 году; затем, уже в книге, он отмечал, что «двойное увеличение объема углекислого газа вызовет глобальное повышение температуры и… поставит нас лицом к лицу с изменением климатических условий на земле». Предупреждая, что «в настоящее время цивилизация способна к саморазрушению», Гор бросает современникам отрезвляющий вызов: «Теперь мы должны действовать, основываясь на том, что знаем».
Со временем Гора стало чрезвычайно беспокоить то, что увеличивающаяся озоновая дыра над Атлантикой и истонь-шение защитного слоя атмосферы в других местах может заметно увеличить количество заболеваний раком кожи по всему миру. Тогда такое наблюдение могло показаться шаманством, но сегодня оно представляется пророчеством: «Уменьшение озонового слоя на один процент означает двухпроцентное увеличение ультрафиолетовой радиации… и четырехпроцентное увеличение количества заболеваний раком кожи».
Одинаково твердый в предложении решений и выявлении проблем, Гор выдвинул «глобальный план Маршалла» — систему договоров и соглашений между странами мира с целью «обуздания» индустриального общества.
Гор понимал, что бремя лидерства на этом пути ляжет на Соединенные Штаты. В то же время он отдавал себе отчет в том, что избиратель еще не готов к решительным действиям; в глубине души его беспокоило то, что общественное мнение и научные факты расходятся в противоположные стороны. Любая попытка исцеления природы, полагал он, должна основываться на понимании того, что «общественное мнение все еще находится в состоянии перемен». В то же время он четко предвидел, что «предложения, кажущиеся сегодня слишком смелыми, вскоре будут осмеиваться как сугубо запоздалые».