– Разве мы не этим занимались битый час на совещании? – Раздраженно сказал Лауренссо. – Помнится, вы поддерживали безумную позицию управляющего. О чем нам с вами можно говорить?
– Собственно, об этом я и хотел с вами поговорить, уважаемый мэтр.
Удивленно взглянув на него, Лауренссо, тем не менее, кивнул и, предупредив свою охрану, направился вслед за министром иностранных дел. Тот вел Тобиаса в западную часть дворца. По пути старший министр заметил одну странность. В этом крыле на постах вместо гвардейцев стояли представители разведки республики. Это было весьма удивительно, учитывая, что охрана дворца, это задача гвардии и ни один управляющий не позволил бы разведчикам чужого ведомства охранять себя. Но Лауренссо быстро выбросил это наблюдение из головы, которая и так была забита тревогами за судьбу страны.
Пери провел старшего министра в один из залов для аудиенции. Войдя в двери, Лауренссо увидел сидящих за столом двух мужчин. Это был министр разведки и глава торговой палаты республики Огал Тиф. Весьма необычно было видеть их вместе – министры разведки и иностранных дел были оппозиционны к старшему министру и, насколько он знал, верны управляющему. Но Огал, как представитель торговых гильдий республики был нейтрален. Он спонсировал предвыборные компании кандидатов от консервативной партии, получая за это свои барыши в плане торговли и снижения налогового бремени. Иногда подкупал депутатов, пытаясь проталкивать нужные ему законы или блокировать неугодные. Но, насколько знал Лауренссо, в политику Огал не лез. Тем удивительнее было видеть его за одним столом с оппозиционными министрами, назначенными управляющим, с которым у торговых гильдий возникали проблемы на фоне попыток главы государства лоббировать интересы своей семьи.
– Вечер добрый, мэтр. – Встав из-за стола и пожав Лауренссо руку, уважительно произнес Огал. Министр разведки, мэтр Марех, ограничился скупым кивком.
– Чем могу служить, господа? – Когда с расшаркиваниями было покончено, спросил Тобиас.
– Уважаемый, мэтр Лауренссо, в этом зале собрались люди, всецело преданные республике, нашему управляющему и идеалам свободы. Нас сильно гнетет та атмосфера недопонимания и недосказанности, царящая в совете министров. Мы, как истинные патриоты своей страны, обеспокоены нынешней ситуацией. – Начал издалека Пери.
– Нынешней ситуацией? – Удивленно приподнял бровь старший министр. Аккуратно занимая предложенное ему место во главе стола.
– Как вы правильно заметили сегодня управляющему, ситуация в стране катастрофична. Потеря северных провинций, осада Морна, разгром северной и пограничной армии ощутимо отрицательно сказались на боевом духе, не только наших войск, но и обычных граждан. В народе ширятся слухи, люди устали и больше не желают воевать.
– Со всем уважением, мэтр Каталь, но к чему вы клоните? – Тобиас стал раздражаться. Вести подобные разговоры в стране, ведущей войну, особенно в высших эшелонах власти, было весьма опасно.
– О, все просто! В нынешнем правительстве наметился разлом. Мы с Марехом, как верные слуги управляющего, всецело поддерживаем решения главы государства. Но вы имеете противоположную точку зрения. Разумеется, в мирное время мы, как истинное демократическое государство, одобряем подобный подход. Но, как вы помните, сейчас идет война.
– Еще ближе к делу, Каталь. – Лауренссо понял, к чему ведет этот разговор. Стоило бы сейчас встать и уйти, но тут ему в голову пришла мысль, что это крыло дворца охраняют сотрудники разведки неспроста. Дадут ли ему выйти, если сказанное им не понравится этим господам. И как далеко они смогут зайти. Уж его убийства им явно не простят.
– Мы предлагаем тебе заткнуть свой рот и впредь поддерживать те решения, что принимает мудростью своей управляющий. – Сказал, как выплюнул, министр разведки.
– Ну-ну, коллега, не стоит столь вульгарно выражаться в адрес уважаемого старшего министра. – Каталь пусть и укорил коллегу, но мерзкая улыбочка на его лице говорила о полном согласии с выражением главного разведчика.
Лауренссо молчал, наблюдая за своими визави. Он ожидал от своих оппонентов многое – начиная от попыток подкупа, заканчивая завуалированными угрозами. Но открытого хамства и безапиляционных требований он и представить себе не мог. Республика не королевство, власть управляющего ограничена парламентом и назначаемым им кабинетом министров. По сути, любое решение главы государства могло быть оспорено и даже отменено старшим министром. И пока партия консерваторов в парламенте имела большинство, и управлялась именно Лауренссо и его соратниками, управляющий не имел возможности диктовать свои условия в политической плоскости.