— В конце концов, я получаю все, что хочу, — сказал он, подходя ко мне.
Входная дверь осталась открытой, а я не была прикована к кровати. И я решила рискнуть, ведь неизвестно когда у меня еще раз появится подобная возможность.
Мне не удалось пробежать и трех метров. Маркус схватил меня за талию, было такое ощущение, будто я врезалась в кирпичную стену. Впервые он дал мне почувствовать, насколько силен на самом деле. Конечно, я уже успела заметить широкие плечи под пиджаком во время наших предыдущих встреч, но это не могло сравниться с тем, как ощущалась его железная хватка.
Он без малейших усилий положил меня на кровать и связал, будто я и не сопротивлялась. От чувства беспомощности на моих глазах выступили слезы.
Я лежала перед ним с широко расставленными ногами, веревки грубо врезались в мою кожу, и не оставляли места для маневра. Я не могла ни пошевелиться, ни отклониться от него.
Он стоял у изголовья и смотрел на меня, поглаживая по щеке.
— Мне нравятся слезы. Не сдерживайся, просто дай им выход.
— Я задела твою гордость? — выдавила я из себя.
— Немного. Но у меня есть метод, который поможет нам обоим забыть об этом недоразумении. По крайней мере, после этого я почувствую себя лучше.
Боже! Что он задумал?
Он прошелся пальцами от моей щеки, по шее, и к груди. Соски все еще болели после того, как он щипал их, но я не осмелилась протестовать, чтобы не показывать ему это.
Впрочем, он, похоже, не собирался причинять мне боль. Маркус стал коленями на кровать, навис своим ртом над моей грудью, и, спустя два удара сердца, обрушился на меня. Его язык был горячим. Кончиком он медленно обвел ареолу соска, в то время как другой он поглаживал и оттягивал пальцами. Вожделение и боль объединились, и я не смогла сдержать гортанный стон.
Почему я это сделала? Я хотела остановить его, а не подтолкнуть.
Он ласкал мои соски, пока я не выгнула спину, чтобы получше предложить ему себя. По телу пробежала дрожь. Нижняя часть живота запульсировала, а пальцы на ногах поджались.
— Какая хорошая зверушка, — прошептал он, когда его рука достигла моей киски. Его холодные пальцы заставили меня осознать, насколько мне было жарко.
— Почему ты такая мокрая? Ты не была настолько готова для меня раньше.
Даже собрав всю волю мира в кулак, я не смогла бы ему ответить, и в наказание он незамедлительно укусил меня за левый сосок. Мой крик эхом разнесся по комнате.
Это не помешало Маркусу раздвинуть мои половые губы и подразнить чувствительный клитор.
Несмотря на то, что я не хотела этого, его пальцы обладали магическими способностями, и вскоре ему снова удалось вырвать стон из меня.
— Если бы я не знал лучше, подумал бы, что ты хочешь лежать связанной передо мной. Это делает все намного проще, не так ли? Я лишил тебя права выбора того, что произойдет... и тебе нравится это.
— Нет, — процедила я сквозь стиснутые зубы.
С тихим рычанием Маркус ущипнул мой клитор.
— Не лги мне.
Я закрыла глаза и попыталась подумать о чем-то еще, о чем-то настолько отвратительном, насколько это возможно. Но как только его пальцы снова начали массировать и потирать чувствительный комочек, мои попытки немедленно разрушились.
— Прекрати, зверушка. Расскажи мне, почему ты такая мокрая.
Что, черт возьми, он хотел услышать? Он просто знал, как манипулировать моим телом. Ничего больше. Там не может быть ничего другого.
Он увеличил давление на мою самую чувствительную часть.
— Я могу сделать тебе хорошо или больно. Поговори со мной.
Я хотела сказать ему, чтобы он горел в аду, послать его, но вместо этого призналась:
— Ты делаешь это со мной.
Его тихий смех издевался надо мной.
— Как это возможно, если на самом деле ты ненавидишь меня? — движения его пальцев стали мучительно медленными.
— Я никогда не говорила, что ненавижу тебя. Я просто не доверяла тебе и была права в этом.
Мое дыхание участилось, когда он двинулся по кровати, пока не опустился на колени между моими широко расставленными бедрами.
— Наслаждайся этим, зверушка. Я накажу тебя за твою предыдущую ложь позже.
У меня даже не было времени спросить, что он имеет в виду, прежде чем Маркус прижался губами к моей киске.
— О, боже, — закричала я, ошеломленная, и тут же пожалела об этом.
Он лизнул мои половые губы и слегка коснулся клитора. Я была так возбуждена, что этого нежного прикосновения уже было достаточно, чтобы приблизить меня к оргазму.