Лена была настолько испугана, что окружающий мир для нее превратился в какое-то нереально огромное черное пятно. Где-то издалека она слышала знакомый голос, но не знала, кому он принадлежит. Дрожь в теле усиливалась, а горло плотно обхватила колючая проволока, разрывая тонкую нежную кожу.
Виктору ничего не оставалось делать, как любым способом привести девушку в чувства. Он схватил ее за плечи и легко встряхнул.
- Лена! Лена!
Ноль внимания. Никаких эмоций. Полный ступор и абсолютная необратимость происходящего.
Виктор встряхнул еще раз, но сильнее - ничего. Еще раз – ничего. Она вообще не реагировала. Паника охватила мужчину, хотя он и понимал, что должен держать себя в руках, иначе ничего не добьется. Собрав всю свою волю в кулак и сцепив челюсти, он резко поднял девушку на ноги и встряхнул в последний раз. Очень сильно.
- Романова! Очнись! Слышишь меня?!
Продолжая пребывать в состоянии панического страха, девушка пару раз моргнула, постепенно возвращаясь в реальность, и полными слез глазами уставилась на Виктора.
- Ну, слава Богу! - Виктор заглянул в ее глаза и нежно улыбнулся. – Малыш, все позади, не бойся, я рядом, я с тобой. Ну, не надо плакать.
Как маленького ребенка проснувшегося ночью от кошмара, Виктор прижал девушку к своей груди. Повинуясь единственному желанию – чувствовать себя защищенной и не одинокой сейчас, она обхватила мужчину руками за талию и уткнулась носом в его широкую грудь. Плечи сотрясала беззвучная истерика, и уже через секунду по загорелой коже текли соленые реки, оставляя после себя мокрые дорожки.
Мгновение Виктор стоял, прикованный к месту. До него только сейчас дошло, что он успел натянуть только джинсы на голое тело. Ни рубашки, ни футболки на нем не было. Только обнаженная кожа и кусок синей ткани в области бедер и ног. От прикосновения девушки его тело прошиб электрический разряд, а мышцы начали сжиматься в конвульсиях. В горле все пересохло, язык прилип к небу, глаза почернели. Он превращался… Из заботливого старшего брата быстро, стремительно, он превращался в жаждущего мужчину. Тяжелое дыхание Лены поднимало ее грудь, и она с силой, резкими толчками касалась груди Виктора. Каждое прикосновение приравнивалось к огненной стреле, вонзившейся в сердце, легкие, печень.
Он перестал контролировать себя. Организм больше не подчинялся разуму. Его руки, обхватившие хрупкое тело, сжимались неразрывным кольцом, касаясь бархатной кожи изящной спины. Лена пошевелилась, случайно коснувшись губами его соска. Мужчина забился в агонии и, подняв голову вверх, прикрыл глаза. Крепко сцепив зубы, он прерывисто дышал, не соображая совершенно ничего и не отдавая отчета своим действиям и мыслям. На скулах, выделяя синие вены, до отказа заполненные кровью, гуляли желваки. Что-то, какая-то мысль, пошлая, грубая, дерзкая, била в виски, заставляя сердце колотиться со скоростью полета ракеты и силой пушечного снаряда. Оно вырывалось наружу, ломая ребра и причиняя нестерпимую боль. Его ноги онемели, пальцы были парализованы. Он видел ее: горячую, обнаженную, дико извивающуюся под ним. Ее, кричащую, как дикая кошка от экстаза. Ее, изливающую горько-сладкий сок на холодные простыни. Он видел себя: злого, жадного, проголодавшегося волка, загнавшего в угол свою добычу. Себя, рычащего от наслаждения. Себя, слизывающего с ее лепестков медовый нектар. Себя, разрывающего ее плоть и пронзающего ее до крика в сердце. Буря подогревала интерес и помогала дорисовывать сумасшедшие картины. Он даже не заметил, как его рука спустилась ниже, касаясь ее поясницы. Мир постепенно начинал тускнеть. Сейчас центр вселенной сосредоточился только в той, которая крепко прижималась к мужчине. Той, которая не подозревала о том, что он не просто находится на грани, не просто ходит по краю пропасти. Нет, это маленькая песчинка – только частичка всех ощущений. Боль, резко пронзившая пах, начала вырисовывать странные узоры, закручиваясь в тугой узел и доводя мужчину до крайней точки. Сколько он мог еще вот так стоять и терпеть, он не знал. Сердце продолжало разрывать грудь, качая кровь с силой самого мощного насоса. А та в свою очередь, как на формуле один, со скоростью звука пробивала себе путь мощными потоками к середине его естества. Тело напряглось до предела. Между ног ощущался такой дискомфорт, который можно было приравнять к боли на коже от раскаленного железа. Он пошатнулся, чувствуя, как пол уходит из-под ног. Виктор умирал. Долгой, мучительной, проклятой смертью мученика. Сосредоточение его мужества и похоти горело огнем и набухало. Он закрывал глаза и мысленно касался языком ее груди, кусал соски, целовал живот, с силой сжимал ягодицы. Но больше всего ему хотелось услышать ее крик. Крик боли, перемешанный с безумной страстью от первого проникновения. Он обезумел. Он становился параноиком и радовался этому. Он забыл, кто она, что она значит для него, для его семьи, забыл, что считает ее маленькой и неопытной. Забыл все! Все, что касается всего чего угодно, кроме секса. Безумного секса! И ни где-то далеко, ни с кем-то, а именно с ней. Она была нужна ему здесь и сейчас. И потом: дома, в Москве, все время, пока не насытится, пока не перестанет ощущать пустоту.
Минута… На обдумывание этого ушла минута, а казалось, что вечность. Виктор плюнул на все, махнул рукой, желая получить все, что хотел и так, как хотел, когда громкий всхлип девушки вернул ее к жизни.
«О, Боже! Боже! Господи! Что я…. Я… Я же ее чуть не изнасиловал! Если бы не…. Я бы взял ее! Я был уже в шаге от этого!» - Его взгляд опустился на Лену, и только сейчас он понял, что они лежат на кровати, а девушка продолжает прижиматься к нему и часто дышать. – «Но, как? В кровати? Когда? Господи, я же ее мог испугать! Да что же это такое! Что на меня нашло? Господи, я тварь! Я мразь и подонок! Я – законченная скотина и выродок! Да как я мог вообще подумать о таком, а тем более, сейчас, когда она дрожит от страха! Ублюдок! Какой же я ублюдок!». – Продолжая покрывать себя самыми последними словами, Виктор поднялся и сел на кровати.
Все это время Лена дрожала как осиновый лист. В какой момент эта дрожь перестала контролироваться страхом, девушка не поняла. Ей стало тепло от объятий Виктора. Спокойно от его нежных и заботливых слов. И как-то не по себе, когда его пальцы коснулись поясницы. Тело начала заполнять приятная истома, всхлипы превратились в еле слышные стоны. Такие тихие, что мужчина даже не заметил. Твердый бугор, упирающийся в ее живот, вызвал приятное покалывание внизу живота, заменяющееся сладкой тяжестью. Его запах проникал в нос, обжигая горло, а солоноватый вкус заставил онеметь язык. Лена в ужасе наблюдала за происходящим. Как будто она покинула свое тело и теперь стояла в стороне, внимательно рассматривая двух людей, жаждущих слиться воедино. Лена, конечно же, не понимала, что это за ощущения и чувства, почему ей так хорошо и странно одновременно. Почему между бедер вдруг стало влажно, а колени подогнулись под тяжестью веса. Почему она никак не хотела, чтобы он отпускал ее сейчас. И почему, ей было совершенно наплевать, где сейчас Алекс, с кем он, и вообще кто он. Рядом его нет. Рядом оказался не он, а Виктор. Тот, кто спас ее, кто закрыл ее своим телом, кто защитил ее от страха, который с детства преследовал, не выпуская из своей паутины.
Но, стоило Виктору расцепить кольцо своих рук и резко дернуться в сторону, как волна паники снова накрыла с головой. Буря не затихала. Ветер все также бушевал, дождь хлестал по стеклам, молния разрывала небо.
Приоткрыв глаза, Лена внимательно посмотрела на Виктора. Он как каменная статуя сидел на краю кровати, обхватив голову руками и шепча что-то неразличимое. В ту же секунду очередной раскат грома пронзил тишину. Девушка вздрогнула и сжалась в комок, дрожа всем тело.
- Знаю, милая, знаю. Это скоро закончится, потерпи. – Забыв обо всем на свете и о том, что он дрянь, мужчина снова оказался рядом, прижимая ее к себе.
«Просто держи себя в руках, и все будет отлично! Это помутнение рассудка! Это злые игры разума! Не поддавайся! И не смей, слышишь, не смей ее бросать сейчас одну!» - Мужчина повторял, как заученную из затертого до дыр учебника теорему, фразы, благодаря которым появлялась хотя бы призрачная надежда на то, что он сможет контролировать свой X-фактор.
- Не уходи, пожалуйста. Не бросай меня. – Голос девушки, такой неуверенный, с хрипотцой, сладкий, как клубничное варенье, приятный, как фортепианная музыка разнесся по комнате. Мужчина прикрыл глаза, борясь с собой из последних сил. Ему безумно хотелось остаться, и в тот же момент он жаждал бежать отсюда. Бежать далеко! На край вселенной! Чтобы никогда, ни при каких условиях не дать себе повода слететь с катушек и уничтожить одновременно и себя, и ее.