«Да, Алекс, ну ты и мразь! Эта поездка не должна была ничем омрачаться, а я ее превратил в ад для Кати. Я же искренне надеялся, что наконец-таки нашел свою половинку. Ту единственную, с которой проживу жизнь и состарюсь. Она потрясающий человек. Добрая, отзывчивая, порядочная. Любит меня, в конце концов. И чем я ее за это отблагодарил? Весь отдых думал о другой. Представлял, как буду ласкать и целовать другую девушку. Телом я был с Катей, а вот сердцем и душой с Леной. Хотя… Иногда мне кажется, что у меня то и сердца нет. Я, наверное, инопланетянин. Все мои друзья – мужчины как мужчины. У них семьи, дети, любовь. А что есть у меня, кроме кучи баб, готовых друг другу глотки перегрызть за один лишь мой взгляд? Противно как-то и неправильно, наверное. Но, я такой, какой есть. Нет! Каким меня сделали. Это не моя вина. Я не напрашивался. Вот если посмотреть назад, в прошлое, как протекала жизнь. Будучи маленьким ребенком, я заставлял прохожих оборачиваться со словами «Как из рекламы». Ну, что есть, то есть. Глядя на свои детские фотографии, теперь я их понимал. Огромные глаза, потрясающая улыбка, чистое ангельское лицо. Такой себе маленький Бог, сошедший с Олимпа. Дальше - куда лучше. В четырнадцать лет по мне с ума сходили все девчонки школы. Этим я заработал ненависть мальчишек-одноклассников и полный бойкот с их стороны. Да я им просто шансов не оставил. Ха, наивные. Кому они хуже сделали? Всю жизнь я чувствовал себя как рыба в воде в компании женщин. Мне было легко с ними найти общий язык, а уж заинтересовать – вообще труда не составляло. Меня забрасывали любовными записками, на День святого Валентина каждый год я приносил домой кулек, полный открыток в виде сердечек. Каждая из них отдельно поздравляла меня с Днем защитника Отечества. От неимоверного количества мягких игрушек разного размера моя комната превратилась в детский магазин. Продавай – не хочу! Дальше было сложнее. Десятый и одиннадцатый классы – это мой расцвет. Я стал похожим на парней с обложек дорогих глянцевых журналов, а некоторых вообще переплевывал. Внешность теперь стала моим оружием. Я долго боролся и не обращал на это внимания, пока не понял, что это моя путевка в жизнь. В отличие от своего брата Виктора, я не испытывал рвения к офисной работе. Да мне вообще было все равно, как и чем они деньги зарабатывают. Главное, что семья не нуждалась, а наоборот даже купалась в деньгах. Мне свою законную долю выделяли каждый месяц. Плюс, я всегда мог надавить на слезу моей доброй маме и получить вдобавок еще пару сотен долларов. Что-что, а родители меня баловали. Любой мой каприз с детства выполнялся. Я же второй ребенок в семье, а значит, – самый любимый. Виктору меньше повезло, чем мне. Его заставляли хорошо учиться, готовя на пост заместителя директора. Ему не позволялось развлекаться как мне и вести фривольную жизнь. Он как-то упомянул в разговоре, что родители слишком уж мне потакают, а вот его держали в ежовых рукавицах. А что, собственно, плохого? Меня знает полмира. Я не покидаю обложек и первых страниц самых популярных в Европе и Америке журналов. У меня вереница поклонниц и все это я «заработал», не прилагая особых усилий. Мне нравится вертеться перед камерами, давать интервью и чувствовать, что заткнул Бога за пазуху. Так, о чем это я? Кто виноват? Ага! Так вот. За последний год я поменял три школы. Родители невменяемых девиц толпами ходили в школу к директору и требовали, чтобы меня отчислили. А все потому, что, пытаясь заработать мое внимание, они любую ссору переводили в драку с криками и вырванными волосами. А ведь я, заметьте, ничего никому не обещал. Так…просто…цветы одной подарил, на свидание другую пригласил. Подумаешь, криминал! Но самым главным было то, что меня обожали учителя. Это нонсенс. Я не учился вообще, прогуливал, получал двойки и все равно был их любимчиком. Всему виной мое дьявольское обаяние. Ну не виноват же я в том, что знал заранее, какой к кому нужен подход, когда сделать томный и несчастный взгляд. А они таяли. Таяли как снежинки на ладони, постепенно попадая под чары моего бархатного голоса и безумной опытности.
Ну, вот школа осталась позади, собирая гору разбитых сердец и ведрами вынося из коридоров озера соленых слез. А я тем временем делал первый свой шаг во взрослую и все такую же беззаботную жизнь. Никакого удивления – я любимчик и в институте. И снова завертелось: письма, взгляды, открытки, признания, слезы. Господи, я уже начинал от этого уставать. Я мог заполучить абсолютно любую девчонку - умную, глупую, красивую или нет. Да я и не смотрел. Меня атаковали, а я и не сопротивлялся. Меня даже не остановил мордобой, когда валяясь в луже крови и собирая в кучу разбросанные мысли, я умирал от нечеловеческой боли в сломанных ребрах. Да, это давняя история… Я соблазнил девчонку капитана команды по футболу. Вернее не я! Она сама в одном прозрачном пеньюаре пришла ко мне в комнату. А я что, неживой что ли? Я же человек, мужчина, в конце концов. Ну и не сдержался. Честно говоря, думал, что меня там и убьют, а нет, обошлось. Конечно же, эта девушка, уже не помню ее имени, бросила этого хама, прибежала ко мне и целый месяц выхаживала, как побитую собаку. Эх, было время… Моя семья ничего об этом не знала. Они думали, что я такой порядочный, хороший и прилежный мальчик. Ну, родители – есть родители. Виктор – это уже другой экземпляр. Его не проведешь. Он сквозь штаны видит. Сразу понял, что я за фрукт, и какие у меня приоритеты. Спасибо, что не продал родителям и деньги высылал каждый месяц, как взятку преподавателям за нерадивого студента. Тогда меня первый раз заметил журнал Playboy. Уже не помню подробностей, но деньги за съемку обещали нереальные. Я согласился. А почему нет, собственно? Это же просто: пару раз перед камерой крутнулся, две-три улыбки, и гонорар у тебя в кармане. Да, я как-то не думал, что это повергнет в шок мою семью. Боже, отец так орал! Я его никогда таким не видел. Мама с корвалолом, Виктор темнее тучи… Пришлось успокаивать всех и объяснять, что я не пойду по стопам мужской половины семьи Валковских. Бог подарил мне ангельскую внешность, и было бы просто глупо использовать ее не по назначению. После долгих уговоров, слез и ссор, они таки согласились со мной и, махнув рукой, оставили в покое. А дальше… Дальше моя жизнь изменилась. Я бы даже сказал – изменилась кардинально. Показы один за другим, фотосессии, огромные гонорары. Не такие, конечно, как у Виктора, да и на Porsche не хватит, но, тем не менее, не тысяча рублей. Меня окружали уже не глупые студенточки с наивными глазами, а опытные и сексуальные светские львицы. Каждую ночь моя кровать знакомилась с новой богиней, и каждое утро прощалась с ней навсегда, зная, что сегодня придет следующая обладательница самого дорого приза – моего внимания. Вот так я и жил, пока не встретил Катю. Боже, она как бабочка впорхнула в мою душу и нежно щекотала ее своими легкими крылышками. У меня даже сердце дрогнуло в какой-то момент. Да я поверил, что умею любить и буду любить. С ней было так хорошо, так тепло и комфортно. С ней я научился говорить и слушать. Мне хотелось ее оберегать и защищать. Пока не появилась Лена. Вот это было действительно как снег на голову. Разве я мог предположить, что из такой костлявой, щупленькой девочки, она превратится в сексуальную, совершенно непохожую ни на кого девушку. Да я еле сдержал себя. Мои чресла отреагировали мгновенно, как только я ее увидел. Катя отошла на второй план сию же секунду. Я уже не хотел свадьбы, не хотел ничего и никого, кроме Лены. Я охотник. Мне нравятся недоступные женщины, а Лена для меня – запретный плод. Юная, немного стеснительная и в тот же момент дерзкая… Боже, она в постели, наверное, – огонь. Был бы тренер, а там дело за малым. Несколько уроков, и она будет доставлять мужчине такое удовольствие, от которого хочешь не хочешь, а с ума сойдешь. Я уже все распланировал. Решил, что буду с ней во что бы то ни стало, разорву помолвку, наверное… Пока не решил до конца… Еще есть сомнения – Катю жалко. А тут братец с «подарочком» нарисовался. Кто его вообще просил? И ведь нашел мое слабое место, понял, чем меня можно шантажировать! Да не видать мне Лены, как собственных ушей, если она узнает, что я ей за три года и строчки не написал. Кто б знал, что моя природная лень обернется против меня. Пришлось ехать, а что поделаешь. Меня поймали. Я честно давал себе слово хорошо обращаться с Катей, ведь она ни в чем не виновата. И не сдержал. С ужасом вспоминаю тот вечер…»