- Лена!
«Все, пора возвращаться на землю. Время само расставит приоритеты и акценты, а я приложу максимум усилий, чтобы во всем окончательно разобраться и поставить все точки над «i»».
- Лена, проснись! Что, кино совсем не понравилось? – Сделал расстроенное лицо Валковский-младший.
- Нет, что ты, просто я немножко устала.
- Это значит, что ты не хочешь, чтобы вечер продолжался?
- Не сегодня, Алекс, хорошо? Я, правда, устала и хочу домой. – Лена томно прикрыла глаза и тяжело вздохнула.
- Ну, как скажешь.
- Расстроился?
- Нет, что ты. – Ласково провел ладонью по ее щеке. – У нас впереди еще много вечеров. Пойдем, отвезу тебя домой.
- Спасибо за понимание.
Распрощавшись со всеми, Лена и Алекс запрыгнули в машину. Уже через каких-то двадцать минут пара заходила в подъезд дома, где жила девушка.
- Ты неважно себя чувствуешь? – Парню было совсем непонятны перемены в настроении спутницы.
- Да как-то так… Не знаю… - Лена переступила порог своей квартиры.
- Не люблю, когда ты грустишь. – Подошел к ней ближе и коснулся большим пальцем уголка ее губ. – У тебя глаза тускнеют.
- Сама не люблю, но ничего не могу поделать. День не мой сегодня.
- Любимая…
Алексей обвил рукой талию Лены и притянул ее к себе. Его губы сантиметр за сантиметром приближались к ее губам. Вот уже его горячее дыхание ласкает кожу. Девушка, сама не зная почему, прикрыла глаза и подалась вперед. Легкое касание. Одно, за ним другое. Она отвечает. Нет чувства азарта, ничего не сводит внизу живота, не трусит, не дрожат руки. Просто как-то никак. Обычно. Алекс довольно застонал и проник языком в ее рот. Это был сигнал. Тот толчок, который отрезвил ее. То, что заставило задуматься: «Зачем?» То, что не доставило удовольствия. Он тяжело дышал, пожирая ее глазами. А она… Она была спокойна как никогда. Ничего не дрогнуло, ни одни мускул. Все как было до этого так и осталось. Взгляд без поволоки, и единственное желание – остаться одной.
- Не надо. Все. Хватит. – Убеждала скорее себя, чем его.
- Прости, я просто…
- Ничего страшного. Но, давай договоримся. Я тебе говорила уже, что мне нужно время. Я так не могу. Я… Я пока не пришла в себя и мне нужно отдохнуть.
- Да-да, конечно. – Поцеловал ее в щеку. – Я подожду. Я буду ждать столько, сколько ты скажешь, ведь я люблю тебя.
- Да…
- Я тогда поехал? – С надеждой в голосе.
- Едь.
- Ну, до завтра?
- До завтра…
Стоило парню уйти, как Лену снова стали одолевать вопросы.
- Что «до завтра»? Романова, зачем? Опять обманываешь? Так и кого? Саму же себя. Зачем этот спектакль, ответь?! Завтра, послезавтра и так далее. Сколько еще будешь издеваться над собой и над ним. Нет уже ничего. Нет! Оно прошло! Он тебя целует, а ты о другом мужчине думаешь! – Тяжело вздохнула и провела рукой по волосам. – Как же в жизни все непросто…
Виктор мчал на сумасшедшей скорости, не разбирая дороги. Две недели, прошедшие с того момента, когда он в последний раз видел Лену, превратились для него в ад. Он углублялся, как мог в работу, а вечером, чтобы отгородиться от мыслей о ней много пил. Мужчина сам себя не узнавал. Еще никогда ему не было так паршиво. А довольное лицо Алекса маячившее каждый день перед глазами только добавляло масла в огонь. Виктор слышал краем уха, что брат все время проводит с Леной. Это бесило, раздражало и приносило нечеловеческую боль. Он был зол на него, был зол на Лену, за то, что она не отвечала на звонки и, как ему казалось, вычеркнула человека с именем Виктор Валковский из своей жизни. От этой мысли кровь холодела в жилах. То, что девушка даже выслушать его не захотела, обижало еще сильней. Да, он был не прав, но только вначале. Потом все изменилось. Он был честен и откровенен с ней. Он, можно сказать, отдавал всего себя ей. Душа болела, сердце разрывалось на части. Как за одну минуту его жизнь превратилась в черную полосу, он не знал. Катя и Лена. Он разрывался между тем, чтобы успокоить одну и извиниться перед другой. И если первое удавалось постепенно, то второе давило многотонным грузом и загоняло в тупик.
Вот и сегодня, Алекс вернулся домой такой окрыленный, счастливый. Это вызвало у Виктора просто рвотный позыв. При мысли о том, что парень добьется своего и бросит девушку, хотелось выть.
- Чего довольный такой? – Виктор рычал, как лев.
- А чего грустить? Жизнь прекрасна. – Алексей умышленно злил брата, причиняя ему боль.
- Даже так? – Глаза наливались кровью, а на скулах ходили желваки. – Где был?
- У Лены. – Спокойно, как бы невзначай.
- Не зачастил ли ты к ней? – Иронизировал Валковский-старший.
- Я? Не смеши. Она – моя девушка. Это нормально, что все свободное время мы проводим вместе.
Если бы Алекс знал в тот момент, какие последствия повлечет его фраза, никогда бы не произнес ее вслух. На Виктора слова брата подействовали, как красная тряпка на быка. Он, как ураган, влетел в свой кабинет и начал крушить все, что попадалось под руку. Умерив свой пыл на несколько баллов, сел на стул и уронил голову на руки. Хотелось позвонить Лене. Наорать на нее. Еще раз сказать, как она неправа и что он просто ее обманет.
- Что же ты делаешь? Что делаешь?
Он уже был на все сто процентов уверен, что отношения его брата и Лены зашли слишком далеко. А иначе, отчего Алексею ходить гордым, как гамбургский петух. Во рту появился привкус желчи. Хотелось что-то делать. Все, что угодно, только не торчать в кабинете. Потому что еще пару дней и от помещения не останется ничего. Недолго думая и не в силах больше ждать, Виктор выскочил на улицу, злобно бубня себе под нос:
- Не хочешь брать трубку? Хорошо! Отлично! Это все меняет! Если гора не идет к Магомеду, значит, Магомед идет к горе!
Заревел мотор, и машина сорвалась с места, унося Виктора в центр Москвы.
Звонок в дверь раздался неожиданно и очень громко.
- Кто там? – Опешила девушка. Время как-никак уже не детское, Алекс уехал давно, а больше приходить было некому.
- Открывай!
Что сейчас с ней творилось. «Это он!» От радости сердце готово было выпрыгнуть из груди, а от страха коленки подкашивались. Лена не понимала и даже не догадывалась, зачем он приехал. Но чувство тепла переполняло ее. Девушка открыла дверь и утонула в его глазах. Таких бездонных и таких… Злых?
- Удивлена?
- Да. – Старалась делать все, чтобы голос не дрожал. – Зачем ты здесь?