Прежде чем соваться в логово драконов, нужно было понять, чем они живут. Хотя в общих чертах я представляла, что Серый против современных распределений энергопотока и хочет вернуть все на круги своя. Восстановить Храм, собрать как можно больше приверженцев с отрезанными крыльями, которые не смогут покинуть пределы святилища. С другой стороны Золотой Дракон — нынешний император и повелитель над всеми другими, который сидит в своем дворце, как у кормушки с золотом и ни с кем не хочет ей делиться. Тоже вполне понятно и логично. Есть еще третья сторона, вот тут все гораздо сложнее. Кто такой Драко? Почему птенец из рода синих драконов рождается черным и его начинают бояться, ненавидеть и, в конце концов, отвергают? Почему Серый изгнал Драко на Землю, как до этого Белую драконицу, не желающую выбрать себе дракона- самца и стать полноценной наездницей? Я вскинула глаза на портрет, который одарил меня ожогом.
— Белая Драконица! — Удивленно воскликнула я.
— Отошла, наконец? Я уж думал тебя по голове огреть канделябром, так от тебя искрило.
— Что ты имеешь ввиду?
— А то, что потоки энергии отнимают часть твоих человеческих чувств, и ты становишься невосприимчива к тому, что тебя окружает. Вернее, сочетание энергии и магии в конце концов убивает в нас что-то человеческое, но это бывает не часто и не со всеми.
— Что? — вскочила я с кресла.
— Ты начинаешь замыкаться в себе, забываешь имена окружающих тебя драконов и даже членов семьи, настолько погружаешься в энергопоток, что он полностью завладевает разумом и телом. Тогда камень, вода и земля становятся тебе ближе, чем драконы из плоти и крови.
— Пфф, — выдала я что-то невразумительное и снова осела в кресле. Драко посмеивался над моей игрой «села- встала» и кривил рот в злобной усмешке.
— Урок усвоен?
Причем тут урок, — хотела я заорать, но голос меня не слушался, и я снова закрыла глаза. Ящер бесчувственный! Все-то ему шуточки! Я тут расстаюсь с частью себя самой, а он радуется, интересно ему, видите ли! Мог бы остановить, предупредить! Где там уже его родители?
На самом деле я не чувствовала, что во мне что-то убыла, наоборот, прилив сил был настолько ощутимым, что хотелось петь и танцевать.
И тут я вспомнила слова Драко о том, что именно род синих драконов занимается распределением потоков энергии и ее добычей. Интересно получается. Самый сильный или почти самый сильный род драконов заставляют заниматься тем, что лишает их всякого интереса к тому, что вообще творится вокруг.
— Золотой дракон умело ведет политику. Отстранил вас от двора, заставил добывать энергию и распределять ее в потоки, а сам сидит в окружении слабых, упивается властью и уничтожает недовольных. А ты еще рассказываешь мне, что все прекрасно.
Драко пожал плечами.
— А я не говорил, что все прекрасно, — буркнул он, — для нашего рода все практически решено, он на грани вымирания. Если в ближайшее время я не остепенюсь и не населю это место маленькими драконами, судьба рода решиться окончательно.
Сердце сжалось от боли.
«Ты никогда его не получишь! Никогда!» — Снова завизжал у меня в голове настойчивый истерический голос, и я посмотрела, наконец, в глаза Белой Драконицы.
Знаешь, стерва, ты давным-давно истлела и не тебе решать, получу я его или нет!
Лицо красавицы надменно кривилось и мне казалось, что она смеется надо мной.
— Что этот портрет вообще здесь делает?! Она же не из вашего рода, — ткнула я в лицо Белой Выдре.
— Она должна была стать наездницей моего деда и это его желание повесить здесь ее портрет, — раздался у меня за спиной вкрадчивый голос и я вскочила на раз-два.
Что делать? — лихорадочно соображал мой мозг, пока я разглядывала вошедшего мужчину. Высокий, даже чуть выше сына, широкие плечи и узкая, перетянутая кожаным ремнем талия. Орлиный взгляд темных, почти черных глаз под совершенно седыми густыми бровями, прямой нос и полные, совершенно негармонирующие с такими чертами лица, губы. В конце концов, я дернула головой и оглянулась на Драко, ища его помощи и поддержки, но он продолжал сидеть в кресле, как ни в чем не бывало.
— Я скучал по тебе, сынок, — произнес дракон и подошел к сыну совершенно игнорируя мое присутствие.
— Я заметил, отец, твое рвение меня увидеть поразительно!
— И очень рад, что ты вернулся домой, позабыв о прежних разногласиях, — как ни в чем не бывало, закончил дракон.