Выбрать главу

— Неудивительно. — Император выглядел старым и уставшим. Янтарные глаза были будто подернуты дымкой, от глаз расползались многочисленные морщины, кожа лица огрубевшая и заветренная. — Твоя жизнь здесь была нелегкой, а что случилось в том мире мне даже неизвестно, но все это было твоим решением.

— Ты же знаешь, что я не помню этого. Как бы тебе не хотелось, но я не твоя дочь.

— Моя, — перебил меня император, — моя в полном смысле этого слова, где же ты так долго блуждала?

— Не поняла.

— Тут и понимать нечего. Серый отправил тебя в иной мир, не наделив никакой энергией, ты умерла сразу же, как потеряла связь с родным измерением, но почему-то не умерла совсем, окончательно. Серый предупреждал о возможности такого поворота событий. Ты оболочка того, куда переместилась умирающая душа моей дочери- драконицы.

— Спасибо за оболочку, — обиделась я, — что ж тогда драконица во мне никак себя не проявляла все это время?

— А вот этого я не знаю, ты первая драконица, которая отправилась в мир людей. Вот ты мне и расскажи, есть же у тебя свое мнение?

Политик разэтакий! Хотела ответов, а получила еще больше вопросов, прям как в родной стороне.

— Это все из-за Драко, зря вы его выгнали!

— Я поблагодарил его за твое возвращение. Другого казнил бы незамедлительно. Обнаглели эти молодцы совсем, оборачиваются драконами в доме!

Император причитал, как столетний дед, считающий нынешнюю молодежь бесстыдной, наглой и зарвавшейся.

— Я не знала, что отец Белой Драконицы жив, в книгах написано, что сменилось не одно поколение.

— Сменилось, только я остаюсь прежним, — нахмурился император, — думаешь, я хотел такой жизни?

— Какой? — Немного неуверенно спросил я.

— Взаперти. Мое тело настолько древнее, что без энергопотоков этого места, рассыплется в прах. Поэтому я сижу взаперти уже много столетий, не имея возможности расправить крылья. Какой я после этого Золотой Дракон?!

Да уж… Отцовские откровения становились все интереснее.

— Так, зачем же такая жизнь? — Раз уж откровенничать, так до конца.

Император посмотрел на меня очень пристально, а потом погладил по голове и положил мою голову себе на плечо.

— Все это ради тебя, доченька. Теперь ты полновластная хозяйка всего этого мира, наравне со мной.

Вот тебе новость. И что прикажите делать?

— Я этого не хочу, — промямлила я, чувствую себя никак не дочерью императора.

— Ты не волнуйся. Поживешь — притрешься, вспомнишь все помаленьку и начнешь исправлять свои ошибки. Ты их натворила немало! А Драко забудь — он тебе не пара. Мне в зятья этот бунтарь не нужен, посговорчивее найдешь.

— Но мы уже женаты! — попыталась я возразить. Ведь у одного дракона может быть только одна наездница, мы выбраны друг другом.

Император не спеша встал.

— Значит, прикажу его убить, а потом найдем тебе настоящего самца-дракона, чистопородного. — И ушел, оставив меня таращить глаза в темноту и хвататься за сердце.

— Вот и поговорили, папочка, вот и решили проблему отцов и детей.

Не удивительно, что его дочь, то есть я, когда-то устроила бунт. С таким-то папашей!

И в очередной раз я встала перед выбором, что делать? Хотя, какой тут выбор? Поговорили и будет! Бежать нужно отсюда, бежать как можно быстрее! — И я побежала так быстро, как только умела. Во дворец, по коридору мимо многочисленных дверей, вниз по лестнице, где проходил шумный праздник. Немного притормозив, прошла сквозь холл к двери и скорее наружу. Так, а теперь бегом по дорожке, как можно быстрее в любую сторону И в который раз мысленно поблагодарила Эльдиру, сегодня за удобную обувь.

— Стоять! — Заорал кто-то справа. Не муж, не Дракорион, значит бежать еще быстрее! — Зови стражу! Поймайте мою дочь, ИДИОТЫ!

Я бежала почти вслепую, но оборачиваться и встречаться взглядом с императором мне не хотелось. Темнело на глазах, пламя факелов сюда уже не доходило, что было мне на руку. А в ушах пульсировала кровь, и дыхание вырывалось с хрипом и шипением.

— Попалась, крошка! — Перерезал мне путь дракон в золотом, еще два бежали следом и преградили мне путь. Прыгать в кусты? Слишком высокие, далеко не убежать.

— Добивай ее магией! — заорал с крыльца добрый папочка и вдруг эта фраза что-то во мне пробудила. Словно в голове прокрутили сцену из фильма и она осталась ярким пятном перед глазами. Я в длинном белом платье, совсем еще ребенок, бегу по этой самой дорожке и плачу навзрыд, а следом мне несется крик отца:

— Догнать беглянку и отпороть.

Это точно воспоминание не из моего человеческого прошлого: ни отец, ни мать никогда не ругали свою послушную тихую дочку.