— Ты выбрал не ту драконицу. Я не смогу полюбить светскую жизнь, всю эту мишуру и вычурность. Поверь, меня воротит от одной мысли о балах и танцах, сплетнях, интригах, фальшивых улыбках. Вот почему я прониклась к этому месту такой симпатией. Отверженные не строят друг другу козни, они живут одной огромной семьей, доверяя и помогая друг другу. Вот почему у нас теперь разные дороги. Отпусти меня, Драко, — чуть ли не взмолилась я, понимая, что он никогда этого не сделает.
— Только после того, как ты приедешь со мной в родовой замок, начнешь выходить в свет, убедишь драконов в том, что я не изверг, заточивший жену в крепости, попробуешь принять меня.
Я усмехнулась.
— А что? Сплетни замучили? Это же такое благородное общество, разве они способны так нехорошо думать о Черном Драконе?
— Я прошу просто попробовать.
— Я уже попробовала и меня чуть не заточили в замке, забыл?
— Маша, прошу тебя, позволь увезти домой, позволь представить своим друзьям, позволь показать, какой может быть наша семья.
— А иначе ты тут все разгромишь?
Драко еще больше сгорбился.
— Иначе, мне придется выдать тебя императору, как шпионку, и если не я, то другой военачальник придет к стенам Обители, только уже не беседы вести.
— Выбор-то невелик.
— Выбор есть всегда, Маша.
— Вот только не ты мне его подарил в прошлый раз! Убить своим отказом отверженных, разорить эти земли и быть пленницей в замке императора, или же согласиться стать частью светского общества и быть пленницей в твоем замке, велик выбор!
Драко снова напряженно вглядывался в мое лицо, пытаясь увидеть одному ему понятные вещи.
— Мой мир не так уж плох, каким его рисуешь ты.
Я подошла к мужу и провела рукой по груди, расстегивая пуговицы рубашки, распахнула ее и увидела татуировку дракона, изрыгающего пламя. Попыталась представить, как обнимаю этого сильного, волевого и умного мужчину, а он дарит мне самые незабываемые ночи, а утром снова пытается подчинить себе и подавить мою волю, навязывая свои правила, свой порядок вещей, свой мир.
— Я пойду с тобой, но только пообещай, что отпустишь, как только все зайдет в тупик.
— Отпущу, когда поможешь свергнуть императора и…
— Сыграю свою роль до конца? — Рассмеялась я и вышла из палатки.
Сжав в кармане камень, я молила Вольного о помощи, молила не бросать меня, не обрекать на испытания в полном одиночестве, а стража тем временем докладывала Драко, что я действительно прибыла сюда одна.
Пусть думает, что моя магия сильнее его и я способна на такое, что ему и не снилось. Пусть боится, может, тогда быстрее отпустит?
«Как же я ошибалась!»
Драко дал мне неделю на то, чтобы заново освоиться в родовом гнезде синих драконов и наладить общение с родителями. И то и другое я старалась выполнять, не покривив душой, но у меня плохо получалось.
Излюбленным местом в замке стала библиотека, пусть меньших размеров, чем в Обители, но с тем же характерным ни с чем несравнимым запахом кожаных переплетов, старости, пыли и бумаги. Дракорион и Эльдира всячески пытались создать за общими семейными трапезами непринужденную обстановку, плавно избегая нежелательных тем. Они уже пришли в себя после событий в Храме и теперь воплощали собой пример светской пары, которая многое пережила, многое вытерпела вместе, но при этом всегда «держит лицо» и соблюдает приличия. Сам Драко большую часть дня пропадал во дворце, подготавливая императора к моему появлению. Вопрос об отверженных драконах был решен и до поры до времени их оставили в покое, предоставив возможность жить в скалистом краю и не претендовать на учебу и проживание в Городе. Жестокое неравноправное отношение к отверженным глубоко задевало меня, но приходилось делать равнодушный вид. Некоторые драконы, вхожие в близкий круг друзей и родственников, приходили на обеды и ужины, рассматривая меня как диковинку и задавая бесцеремонные вопросы о том, как я, наверное, настрадалась в таком заброшенном месте, как Обитель Знаний, и с этими дикарями отверженными? Подражая Эльдире, я улыбалась и отделывалась общими фразами о том, что не все было так плохо. На что слышала пространные рассуждения на тему «не быть этим дикарям нормальными драконами». По их теории, если дракон прожил большую часть времени, а то и всю жизнь, в таких суровых условиях, то Город их разбалует, и они постепенно опустятся на дно.