— Ты каким-то образом нашла мой семейный склеп, открыла дверь, хотя никто не может проникнуть туда без разрешения, достала тело Вольного и выбросила его? — Первым начал сочинять Дариэн. — Куда, Маша?
— Выброс с телом из семейного склепа не смогла бы совершить даже Маша, каким бы сильным магом она не была. Давайте послушаем версию с оживлением. — Скорее прорычал Драко.
Я вздохнула. Хочет снова оставить меня виноватой в наших с ним отношениях. А, может, боится, что могу уйти от него к Вольному?
— Тот камень, предназначение которого вы так и не поняли, — начала я без остановки, — был подарен мне Черным драконом, только много позже я поняла, зачем. Граненые бока обозначали грани жизни и смерти, существования в межмирном пространстве, там, где осталась после гибели Вольного его душа, где она служила источником чистой неиссякаемой энергии. Я смогла открыть камень и разговаривать с Вольным так, как разговариваю с вами, я использовала артефакт, чтобы разыграть то представление с огнем во дворце императора, а потом сам Вольный привез меня к склепу и открыл его для того, чтобы я могла проникнуть внутрь. Дальше все сложилось немного не так, как я того ожидала. Душа вернулась в тело дракона, но он сам отказался быть частью этого мира и ушел. Даже не спрашивайте, куда и как. Этого я никогда никому не скажу. Если бы Вольный хотел поделиться этим — он бы пришел и рассказал. Доброго дня, я в библиотеку и прошу больше никогда не поднимать этот вопрос в моем присутствии.
Повернулась к Дариэну и прошептала.
— Я пыталась его остановить. — И вышла.
Дни теперь летели с молниеносной скоростью. Я проводила с Карраданом все утро до самого обеда в библиотеке Обители, подыскивая материал для первого полугодия, составляла расписание занятий, писала планы и летала во дворец, чтобы обсудить их с Златодаром.
Реконструкция дворца шла полным ходом, и гостевые комнаты были переоборудованы в покои учеников. Деревянная резная мебель сменилась обычными двухъярусными кроватями с прикроватными тумбочками и одним шкафом во всю стену. Никаких лишних удобств. Кабинет императора переоборудовали в кабинет директора Златодара и даже повесили соответствующую табличку, а гостиные и складские помещения в срочном порядке обрастали партами, полками с магическими зельями, порошками и артефактами.
На рынках и площадях шла оживленная торговля всем, что может пригодиться в обучении магии. Дворцовая утварь обменивалась на редкие книги, ингредиенты для зелий, завалявшиеся с древних времен артефакты, о которых драконы не вспоминали столетиями и которые пылились в кладовых и ящиках столов. По просьбе Златодара несли все, что может иметь хоть какой-то отношение к пробуждению магии населения, и не обошлось даже без комичных случаев. Так, например, один дракон предлагал купить у него ступу, которая при желании высекала магические искры и летает на далекие расстояния. Я и Драко лично проверяли ступу на глазах толпы драконов и развеселили всех так, что потом долго ходили слухи о нашем выступлении. Конечно, ступа оказалась абсолютно немагическим предметом, хозяина оштрафовали, но мы с Драко стали для жителей Города комедиантами и простофилями.
Многие драконы возмущались тем, что скоро их дети будут учиться на равных с отпрысками отверженных, многие даже написали директору отказ от поступления в магическую школу. На это Златодар публично заявил, что каждый в этом обществе теперь несет ответственность только за себя, и если ребенок желает получить магическое образование, ему просто стоит прийти и открыть двери учреждения. Что драконы отдалились друг от друга, и это привело к упадку всей страны в целом. Что он сам виноват в этом и собирается сделать все возможное, чтобы исправить нынешнее положение дел.
В итоге, только в одном классе насчитывалось около пятидесяти драконов в возрасте от десяти до двенадцати лет, а таких классов набиралось не менее дюжины. Разместить такое число школьников оказалось просто, а вот организовать их в группы и рассадить вместе по классам гораздо тяжелее. Дети отверженных драконов жались по углам и боялись роскоши столовой, холла и общих гостиных. С непривычки, они группками ходили по саду и с тоской выглядывали за высокие решетчатые стены ограды. Посадить их вместе с отпрысками из родовых замков и имений вообще не удавалось, что, в конце концов, привело к классовому разделению школы на две половины. Одну занимали дети отверженных драконов и бедняки с улиц города, которые пришли ради еды и крыши, а никак не за знаниями. Другая часть школы вместила в себя детей из родовых замков, имений и зажиточных домов, которые пришли сюда учиться и стать лучшими, которые не требовали лишнего времени и внимания на воспитание, на усмирение, просто на лишнее внимание и заботу.