Магия Огня в мире духов не работала. Наверное, из-за того, что магия связана не только с духом, но и с телом.
Что касается округи, то точно изменилось небо: оно стало светлей и окрасилось в желтовато-рыжий цвет, как перед закатом, а так вроде бы никого не было и никаких странных растений с глазами не росло. Потом Чану показалось, что что-то блестит в камнях недалеко от берега. Он подошёл и наткнулся на линию толщиной в две его ступни, которая слегка светилась зеленоватым, словно её нарисовали фосфоресицирующей краской.
— Это что ещё за… — пробормотал он, увидев, что линия тянется вдоль берега. А потом заметил почти по кромке воды вторую линию в пяти метрах от первой, а между ними… Чёрная земля была расчерчена относительно короткими прямыми линиями, которых он насчитал шесть: по три в два столбика.
Чан мысленно нарисовал этот знак и сообразил, что он похож на графический символ «кунь» — триграмму земли и севера. Сторона света точно совпадала, так что напрашивался вывод, что триграмма была не единственной и была написана по преднебесному чертежу. Обнаруженная чуть дальше и правее триграмма «чжень» с одной слитной чертой и двумя столбцами коротких черт на северо-востоке убедила его в правильности догадки.
— Точно… Это барьер. Причём отсекающий во вне. Безопасное место в мире духов, как та описанная роща… — Чан хлопнул себя по груди и с некоторым удивлением смог достать свиток Ксай Бау. Духовную его часть или что-то вроде. Впрочем, если с ним перенеслись одежда и меч, то чем свиток хуже? Чан проверил содержание и с удивлением увидел, что в мире духов оно изменилось. А он ещё думал, что принц Айро выдал не всё, о чём упоминал при разговоре с ними. На «изнанке» свитка было написано про запечатывание духа тем же барьером триграмм, только посленебесной последовательностью, когда «кунь» уже будет располагаться на юго-западе, а «чжень» на востоке. Единственное, в данном случае нужно было знать истинное имя духа, чтобы барьер удерживал его. Это было весьма кстати: значит, запечатать Раву было хотя бы теоретически возможно. Уже ради этого знания стоило заняться этой медитацией.
Чан снова посмотрел на барьер вокруг острова, припоминая, что было сказано про ту волшебную рощу Ксай Бау. По идее, такой барьер не пропускал нечеловеческих духов природы, а духи людей, которые не совсем и духи, а скорее плотные души, должны беспрепятственно проходить извне в такую безопасную зону. Впрочем, была вероятность, что если он выйдет за барьер, то обратно войти уже не сможет, а значит, и не сможет вернуться в тело обратно, так что рисковать с проверками он не стал. Барьер был прозрачным, и если присмотреться к морю, можно было заметить, что там плавают вовсе не безобидные рыбы.
Внезапно из воды что-то резко выскочило с явно недобрыми намерениями, Чан отпрянул назад, выхватив меч, чтобы отразить нападение, и увидел короткую вспышку, которая отбросила «кракозябру», похожую одновременно на осьминога и рыбу-меч, обратно в море. Барьер действительно работал.
Чан выдохнул и хмыкнул, подумав о том, что этот дух из моря Мо Се, что же тогда водится в стороне Моря Чудовищ? Или это море как раз опасно тем, что в нём какой-то портал или разлом, из которого чудовища мира духов шастают в мир людей, как к себе домой?
Взгляд выхватил в чистом желтеющем небе тёмную точку, которая стремительно приближалась. Чан относительно спокойно наблюдал за этим, полагаясь на барьер, да и не думал, что это он привлёк какое-то летучее чудище. Но, видимо, зря: гигантская красно-коричневая херовина с огромными перепончатыми крыльями и длинной шеей закружилась над островом, а когда оно начало снижаться, Чан оторопело понял, что видит настоящего дракона. И этот дракон летит прямо на него!
Инстинкты заставили пригнуться, и…
Здоровенная махина, обдав потоком воздуха, просто пересекла барьер, словно того и не было, и целеустремлённо полетела мимо. Чан только подобрал челюсть и повернул голову, наблюдая за странным монстром. Сердце упало в пятки, так как на мгновение показалось, что дракон летит к его телу у подножия малой горы. Но тот не обратил на его тушку никакого внимания и усвистал дальше: к большой горе — потухшему вулкану.
Вдруг вспомнилось, что Азула как-то хвасталась, что у Лорда Огня Созина был ездовой дракон. Мол, что она на Юки похожа на своего прадедушку, покорявшего небо на живом драконе. Мог ли быть ездовой дракон у Аватара Року? С учётом того, что они с Созином были дружны и Аватара всячески поощряли… Наверняка мог. Чан даже уверился, что от страха и обалдения просто не увидел на драконе наездника. Хотя…
Поколебавшись, он всё же побежал следом за драконом, желая узнать его цель и место посадки. Им закономерно оказалась большая гора: дракон как-то по змеиному сделал мелкий круг вокруг и нырнул в самый центр, пропав из виду. Это было как минимум странно, так как в реальном мире гора была без каких-либо отверстий — полностью забитая туфом.
Впрочем, про дракона он на миг забыл, так как на северном склоне увидел триграмму «кань». То есть… там, на горе, был барьер, запечатывающий духа. И наверняка этим духом был вовсе не дракон. А значит…
Неужели кто-то уже пытался запечатать Аватара?
Глава 11. Аватар. Оазис духов
— Снова странные сны? — спросила Катара, и Аанг кивнул, потерев висок.
— Да… Снова.
Они уже шесть дней были на Северном полюсе, и почти каждую ночь ему снилось что-то странное, сумбурное. Сегодня в смазанных образах запомнился какой-то странный летящий камень и, кажется, мелькнул Аватар Року в виде статуи. Из-за этих снов Аанг не высыпался, у него болела голова и на занятия к учителю Пакку он приходил совсем разбитым.
— И что тебе снится? — зевнув, спросил Сокка.
— Я даже не знаю, всё очень непонятно, — покачал головой Аанг. — Ладно, мне пора к учителю Пакку.
— Аанг… — остановила его Катара на выходе. — Ты обещал показать мне упражнения магии воды, помнишь?
— Да… Прости, Катара, я просто… я обязательно покажу тебе вечером, — немного вымучено улыбнулся Аанг и тяжко выдохнул.
Учитель Пакку сказал ему, что их обычаи священны и они не допускают женщин до боевой магии потому, что хотят сберечь их, а не заставлять сражаться. Что сражаться должны мужчины. А женщины — их лечить. У Катары вроде бы неплохо получается… И, может, она и правда не создана для сражений? Конечно, Катара была смелой, но… стоило ли нарушать чужие обычаи и злить учителя? Пакку в начале показался вредным стариком, но Гияцо говорил, что к старшим стоит прислушиваться и не все традиции, которые тебе кажутся глупыми, являются таковыми. Пакку много требовал, но он показывал всё без утайки, и у Аанга сложилось впечатление, что он правда сможет научиться магии воды достаточно быстро. Как говорил учитель Пакку, помогало понимание принципов магии воздуха и уже хорошо разработанный дзинг, так что учёба давалась ему легко.
Насколько Аанг знал, у монахов Воздуха не было отдельных учений магии воздуха для мужчин и женщин. Хотя, может, это ему так казалось? В его храме жили и обучались только мальчики, но был Восточный храм, где обучались одни девочки и настоятельницами были женщины. Там Аанг бывал однажды, когда выбирал себе Аппу. Может, его считали слишком маленьким, чтобы объяснять то, что женская и мужская магия отличаются? Хотя монахи и вовсе ни с кем не воевали… так что…
— Не отвлекайся, Аанг! — учитель бросил в него огромный шар воды, и Аанг развеял его с помощью магии Воздуха. — Ты должен был перехватить его и использовать магию Воды, а не то, к чему привык! — недовольно нахмурился Пакку. — Где ты витаешь всё утро?
— Простите, учитель Пакку, — повинился Аанг. — Просто… Мне постоянно снятся здесь странные сны и я… плохо сплю, — решил он выдать полуправду. От любого упоминания Катары Пакку отчего-то злился и каждый раз начинал своё ворчание про традиции и уважение.