На столе Хантера зазвонил телефон. Прежде чем поднять трубку, он посмотрел на часы.
— Детектив Хантер у телефона.
— Роберт! Я только что получила первые результаты анализов из лаборатории, — послышался голос доктора Хоув.
В нем звучала какая-то необычная напряженность.
Детектив включил свой компьютер.
— Слушаю, док.
— Ну… Первым делом спешу похвалить парней из лаборатории. Они очень старались, делая муляж, который ты просил.
— Он уже готов?
— Да. Они работали всю ночь. Скоро тебе его доставят.
— Замечательно.
— Ага… Судебные эксперты обнаружили отпечатки пальцев пяти разных людей на месте преступления, на кухне, в ванной комнате, на перилах лестницы… Ну, не мне тебе рассказывать, как это делается. Короче говоря, как и предполагалось, — пусто. Отпечатки принадлежат двум сиделкам, дочерям убитого и ему самому.
Хантер молчал. Он и так предполагал, что ничего из этого не выйдет.
— Волосы найдены в тех же местах, что и отпечатки пальцев, и принадлежат тем же людям. Не думаю, что нам нужно проводить анализ ДНК. Анализ найденных волокон тканей еще не завершен. Те, что проверены, состоят из хлопка, полиэстера и акрила… Обычная ткань для повседневной одежды. Это ничего нам не дает.
Хантер оперся локтем на стол.
— А токсикологическая экспертиза?
— Результаты получены, но пришлось немножко надавить на экспертов. Лаборатория и так перегружена. — Доктор Хоув секунду помедлила, а потом продолжила: — И тут начинается самое интересное… Еще больше злобы…
Хантер взмахом руки привлек внимание Гарсии. Тот поднял телефонную трубку со стоящего на его столе аппарата.
— И что такого показали анализы? — спросил он у врача.
— Мы уже знаем, что убийца пытался продлить мучения жертвы, перекрыв кровотечение из плечевой артерии правой руки хирургическими щипцами. Но с самого начала, признаюсь, меня очень сильно озадачило…
Отодвинув стул от своего стола, Хантер уселся на него и произнес:
— Слабое физическое состояние жертвы.
Это был не вопрос, а утверждение.
— Да. Николсон был болен раком легких в последней стадии. Его организм был слабее, чем у девяностолетнего старика. Запас его жизненных сил, способность выдерживать боль чрезвычайно уменьшились. Человек в таком физическом состоянии может умереть от шока, вызванного потерей одного пальца. А Николсон потерял пять пальцев на руках, десять на ногах, язык и руку, прежде чем умер.
Хантер и Гарсия встревоженно переглянулись.
— Как я и предполагала, обезболивающего ему не дали, — продолжала доктор Хоув, — но все равно накачали лекарствами выше крыши. Токсикологическая экспертиза обнаружила в крови высокое содержание нескольких медикаментов. Учитывая болезнь жертвы, в этом не было бы ничего необычного, если бы не одно обстоятельство: некоторые вещества вообще не должны были находиться в его крови.
— Какие вещества?
— Обнаружен высокий уровень пропафенона, фелодипина и карведилола.
Взглянув на Хантера, Гарсия покачал головой.
— Продолжай, док. Но прошу, без химического жаргона. В школе я не получал хороших оценок по химии. Да и школьные годы для меня давным-давно миновали. Что это за медикаменты?
— Пропафенон — блокатор натриевых каналов. Он замедляет приток ионов натрия в миокарду. Фелодипин — блокатор кальциевых каналов. Уменьшает высокое кровяное давление. Карведилол — бета-блокатор. Он мешает соединению норадреналина и адреналина с дальнейшим образованием бета-адренорецепторов. Соединение трех этих лекарств, скорее всего, будет препятствовать выработке адреналина.
Наморщенный лоб Гарсии напоминал своим видом сушеный чернослив.
— Док! Я же говорил, что не получал в школе хороших оценок по химии. То же самое касается и биологии. Будем считать, что я семилетний пацан и хочу знать, какой из всего этого можно сделать вывод.
— В двух словах, этот сильнейший медикаментозный коктейль замедляет сердцебиение, снижает кровяное давление и не дает надпочечникам вырабатывать адреналин. Как вы знаете, у человека, если он чувствует угрозу своей жизни, вырабатывается адреналин. Это гормон страха и боли. Адреналин усиливает сердцебиение, способствует расширению дыхательных путей, готовя организм к борьбе или бегству.