— Мы?
— Я.
— Можа ты им порты еще держать возьмешься? — скривился Купала.
— Обиду дружникам чинишь, Халена? Достало, чтоб девка воина бережила — позор-то хуже не бывать.
Девушка смутилась:
— Меня старшей поставили, значит я отвечала за…
— За себя ты отвечала, Халена. Старшой не нянька, а пастух, воин — не дитя, а муж ратный… Сказывай, каков Черный, да иди к Устинье горох лущить. Смотрю, зелена ты для чину ратного.
Словно пощечину дал князь девушке. Та, зубы сжав, процедила:
— Как бы ни погиб человек — геройски, по-глупому — мы за то в ответе, как и за жизнь любого воина, обывателя. Я вину свою знаю, князь, мне с ней жить — вот наказание, а не на кухне помогать. А Черный — не черный. Седой он. Худощав, ловок, силен. Видно натренирован, умел. Смуглый, щеки впалые, лицо обветрено. Над правой скулой шрам, нос с горбинкой, губы тонкие.
Мирослав вопросительно посмотрел на Купалу. Тот косился на Халену и явно не мог припомнить человека с такой внешностью. Лютабор лишь озадаченно хмурился да сопел.
— Иди, — приказал князь Халене. И уже в спину ей кинул. — К Вароху.
Девушка помедлила у двери, головой качнула — хуже нет, когда тебе не верят. Но кто ж в том виноват? Сама.
Вздохнула и вышла: вины теперь за ней, что воды в колодце — не вычерпать.
Глава 6
Не судьба поспать, — понял Кирилл, почувствовав, что кто-то сел ему на колени, и еще не открыв глаза, понял, кто. Первое желание было скинуть клон на пол, стряхнув как пыль, но взгляд встретился с золотистыми глазами, и мужчина забыл, что хотел.
— Доброе утро, — проворковала Анжина. — Почему ты спишь в кресле? Неудобно.
— Что тебе нужно? — старясь выглядеть строгим, спросил Кирилл. — Слезь с меня и никогда больше…
— Тс-с! — прижала свой палец к его губам женщина. И зашептала, прильнув к груди. — Не гони, я хочу посекретничать, пока все спят.
— Ну? — неуверенно выдавил парень, настороженно косясь на королеву.
— Скажи, я ведь абсолютная копия Анжины?
— Э-э-э, — вздохнул, путаясь в сомнениях и желаниях: нужно было бы отодвинуться, прогнать прочь женщину, но с другой стороны, она настолько сильно в этот рассветный час была похожа на настоящую Анжину, что у Кирилла не хватало на то ни сил, ни желания. `Может, что расскажет интересное, секретами поделится? - замялся парень, найдя веский аргумент и оправдание своим колебаниям
— Тогда почему вы все: ты, — тонкий пальчик прошелся по его щеке, — Пит, Крис, Ричард, охрана, слуги — влюблены в Анжину, а на меня не обращаете внимания, игнорируете?
Кирилл сжал ее руку в своей, чтоб не чувствовать ее на своей щеке. Задумчиво посмотрел в глаза клона и честно ответил:
— Потому что не важно, как выглядит человек, важно, какой он. Анжина уникальна по своим моральным качествам, она красива не только внешне — внутренне. Нонсенс, но факт.
— А что в ней красивого кроме тела и лица?
— Душа.
— Ха. Что с ней делать? — рассмеялась женщина.
`Как же ей объяснить'? — задумался Кирилл:
— Тело стареет, появляются морщинки…
— Нужно следить за собой…
— Возраст никого не щадит…
— Есть пластика, косметическая хирургия.
Парень вздохнул: кому он пытается объяснить? Что? Как все-таки больно видеть Анжину, а слышать клон и понимать, что эти волосы, глаза, губы, руки теперь принадлежат демону, а не ангелу. Черты любимой лишь обманка, ловушка…
— Ты никогда не поймешь, что в тебе не так, как в Анжине. Можно сделать внешний дубль человека, внутренний — нет.
— Ошибаешся, у меня повышенная лабильность и обучаемость на генном уровне. Рано или поздно генетический материал вашей святой и непорочной монашки выдаст мне ее память, и я буду знать все, что знала она.
— И все равно не станешь ею.
— А я и не хочу. Она по-моему страшная зануда, до противности правильная. Вот скажи, ты ее любишь давно?
— Какая тебе разница?
— Тайна, да?
— Нет. Давно, дальше что?
— Почему не трахнулись?
— Что? — перекосило Кирилла. Слышать подобное из уст Анжины было странно, а осознание что перед ним клон, запоздало. Парень попытался избавиться от женщины, начал отпихивать от себя. — Слезь. Я сказал!
Анжина в ответ крепко обвила его шею руками:
— А хочешь, я дам тебе то, чего лишала тебя она? Хочешь ведь, дурачок, — расплылась в улыбке и впилась в губы Кирилла. Не хотелось тому силу применять, да пришлось. Оторвал на силу и замер — буквально в беге от них стоял король и застегивал индетификационный браслет на запястье.
— Не стесняйтесь, — сказал, не глядя на пару. Подошел лениво и уставился на растерянного парня, сказал с нажимом: — Не перечь кукле, что бы она ни делала, пусть резвится.
— Понял? — рассмеялась Анжина.
Ричард перехватил ее за шею и, повернув к себе с нехорошим прищуром заметил:
— Только не заиграйся, а то я подарю тебе косметику на серной кислоте.
Выпустил женщину, и уже развернувшись в сторону выхода, бросил на ходу расстроенному Кириллу:
— Глаз с нее не спускать!
Парень понял приказ короля, но не понял, как он отнесся к увиденному. Потер затылок, представляя, что думает сейчас Ричард и понятия не имея, как его разубедить. Да и в чем? И стоит ли?
— Попался, лопух, теперь тебе веры не будет, — пощекотала его под подбородком Анжина, абсолютно довольная достигнутым результатом.
— Ты специально, ты видела, что сюда идет король, — с силой сжал ее руку Кирилл, искренне жалея, что не может ее сломать.
— Конечно, специально. Стала бы я на тебя просто так время тратить. И отпусти руку, мужлан!
Кирилл не только отпустил руку, но стряхнул девушку с колен, встал.
— А вот так не надо, — заметила она, качнув пальчиком перед его носом, и вдруг одним взмахом прошла ногтями по щеке, вскрывая кожу. Кирилл дернулся, зажимая рану, удивленно уставился на женщину. Та рассмеялась:
— Это к разговору о бренности тела.
Повела плечиками и пошла к дверям, по-хозяйски приказав:
— Позови служанок, мне пора одеваться.
— Ох, и сука, — тихо сказал стоящий у покоев охранник, когда дверь за королевой закрылась. Кирилл лишь кинул на него растерянный взгляд, оттер струящуюся кровь со щеки и глухо приказал:
— Выполняй, что она сказала.
— Выполню. А вы б, господин капитан к господину Вагрету сходили, сильно вас эта кошка злая… хм, извините.
Кирилл погладил затылок в раздумье: ничего себе начало дня. И вновь потрогал распоротую острыми ногтями щеку — сам виноват, размяк, расслабился — Анжина ему погрезилась. Болван!
И направился к Косте.
— Ничего себе! — всплеснул тот руками, разглядывая сначала через очки четыре глубокие раны на левой щеке капитана, потом, чуть не уткнувшись в них носом — без очков. — Шить надо, — заключил, цепляя очки обратно.
— Обойдусь. Обработай и хватит, — хмуро попросил Кирилл.
— Зол?
— На себя. Как дурак подставился.
— Н-да-а, — тяжело вздохнул Коста, готовя перевязочный материал. — Похоже, нас ждут очень большие неприятности.
— Куда уж больше, — буркнул парень.
Мужчина обработал порезы, наложил заживляющий пластырь, стянув края ран, и тут ожила рация Кирилла.
— Капитан, срочно беги сюда! — требовал его Микс.
— Что еще?
— Эта… чудесная женщина избила маникюршу! Заявила, что увольняет ее!
— Понял, сейчас, — отключил связь капитан и посмотрел на Косту. — Ты не только врач, но еще и ясновидящий.
— Логически мыслящий, — кивнул тот спине удаляющегося Шерби.
Молоденькая девушка-маникюрша была в истерике. Охранники пытались успокоить ее, кто как мог, но та лишь испуганно таращилась на них и всхлипывала, прижимая лед к разбитой губе.
Кирилл присел перед девушкой, оглядел лицо несчастной.