— Боги — боги на небе, а мы люди — боги на земле. Сами кашу варим, сами и едим, — заметила тихо.
В Вехах гомон, суета — бряк, стук. Кто тут же под навесом брони правит, кто меч точит, кто сидит прямо на траве, ждет, степенно с сотоварищами переговариваясь.
Халена лошадь у изгороди остановила, на землю спрыгнула и огляделась: небольшой городок и чудной — ни баб, ни девиц, ни детей не видать — мужики кругом.
— Население-то где? — спросила у Миролюба.
— За лесом, — махнул тот рукой и давай коня привязывать.
`Понятно', - кивнула Халена: убрали, значит, всех, чтоб в пылу боя мирное население не пострадало. Правильно. Только вопрос в свете данного факта образовался:
— Прямо здесь сечу затеем? Посреди городка, да?
— Как старшие сговорятся, так и будет. Вишь, вона Купала со Светозаром языками запнулись? Вота оно и решится — де да как. А наша забота, обождать, — буркнул Гневомир, вставая рядом с девушкой: руки в бока, взгляд, что у орла, и вдаль.
— Угу, — поджала губы Халена, на Купалу да его собеседника поглядывая. — Подождем, когда старшие наговорятся.
И поняла — долго ждать придется. Собеседник десничего, мужик огромный, златокудрый хмур был и явно всем, что ему Купала говорит — недоволен. То головой мотнет, то скривится, то взглядом сумрачным двор, занятый воинством, обведет.
Халена вздохнула — оно, конечно, ясновидящей быть не надо, чтоб понять, в чем суть недовольства. Войско-то хоть и справное, но малочисленное — и двух рот не наберется.
— Остальные-то где? Ты ж говорил с полтьмы дружников здесь? — спросила у Гневомира.
— Ща мы всех поднимем, дозоры и границы сирыми оставим, и все из-за трех сотен окоренков шагловитых, — скривился тот презрительно.
— Ага? — брови Халены невольно взметнулись вверх. — Последние — это степняки, правильно?
— Ну-у, — растерянно глянул на нее побратим сверху вниз. — Разве ж я иное сказал?
— А-а-а, ну, да, ну, да… Голова, знаешь, болит, перевод вовремя не выдает — тормозят мыслиобразы, мама дорогая… — И пока парень ресницами хлопал, пытаясь перевести услышанное, девушка направилась к бочкам, что у крыльца в ряд стоят, с крепким и негасимым желанием сунуть в одну из них голову. Авось, поможет — и боль пройдет, и весь состав соображать лучше станет.
И сунула. Вынырнула, отфыркиваясь, с лица воду смахнула, над бочкой нависла в края руками упираясь — нет, все равно болит голова, колотят в висках молоточки, словно кузнец в ней поселился. Ладно. Скинула перевязь и куртку, нырнула вводу почти по пояс.
Вот теперь славно! Халену даже качнуло — моментально в голове от холодной воды прояснилось, по мокрому телу мурашки пробежали. Она жмурилась, переводя дух, воду с волос стряхивала. И услышала неласковый басок над ухом:
— Энто аще что за кочерыжка?!
Девушка глаза открыла — тот самый здоровый златокудрый муж, что с Купалой баил, высился перед ней, глядя сверху вниз, словно микроскоп на бактерию. Девушка прищурилась с ответной галантностью:
— Приятно познакомиться — меня Халена кличут.
— Эк ты! Тьфу! — скривился по обыкновению десничий, бока руками подпирая. — Не было печали, девку скаженную лес послал! Её по воду, она по дрова, ее в двери, она в окно! Того и гляди, что утворит! Тьфу, ты!
Светозар нахмурился. Кустистые брови выглядели устрашающе, оценивающий взгляд голубых глаз был холоднее, чем вода в бочке. Халене не привыкать, что на нее как на экзотическую живность смотрят, с одной мыслью на весь изгиб мозговых извилин — и на что сие существо годно?
— Тьфу, не тьфу, а Халена Сонцеяровна, дружник княжий, — заметила жестко, на Купалу глянула, что молния полыхнула, только с зеленью отсвет. И давай перевязь вздевать, не торопясь.
— Знать, о тебе слухи ползут — дескать, объявилась богиня-воительница в вотчине Мирославовой? — спросил мужчина, поддавшись к девушке, чтоб лучше ее разглядеть, в глаза пытливо заглянул — почудилось ли, что зелены стали? Нет, карие, с позолотой…
— Спроси у тех, кто их разносит, а мне байки слушать недосуг, — буркнула Халена и куртку на плечо закинула. — Еще вопросы будут?
Светозар выпрямился, брови разошлись, лицо чуть закаменело:
— А и спрошу, да и спытаю. Пойдем, — кивнул, приглашая за собой, и двинулся за терем, к коням, отдельно привязанным.
Что делать? Пошла.
Они выехали из городища втроем, молча направились к лесу и остановились у опушки. Светозар на холку своего коня ручищей оперся и сказал, к Халене обращаясь:
— Слухай меня воительница шибко. Ведал я, что идет к нам рать степняков в три сотни, не более. А ныне к полудню дозорные иное доложили. В полтьмы идут с самим Азбаром. И худо, что напрямки к Вехам.
— Куда ж те три сотни исчезли?
— К поляничам повернули. На тот край, — махнул рукой вправо. — Есть у них такое, мелкими ратями сперва идут, большим числом опосля сминая.
— Получается, сначала один отряд за другим и каждый следующий большим числом, чем предыдущий? — задумалась Халена. — И с двух сторон… Поляничей-то уже жгут. Худо.
Светозар кивнул, желваки по лицу заиграли:
— В том и закомура. Чую я, сеча жаркой выдастся.
— Это-то ясно, другое скажи — как встречать думаете?
— А ты б как встретила? — усмехнулся Светозар. Купала пытливо на нее воззрился.
Халена плечами пожала:
— Идут они тайно в пять сотен, если данные верно истолковала. А нас две сотни.
— Три, — поправил Купала.
— Угу. А больше воинов нет?
— Вот девка глупая! Всех сгоним, а баб детей да домины лешак берёжить станет?! — фыркнул Купала.
— Понятно, значит, миряне прикрыты дополнительной гвардией. Уже легче. Остается положить степняков не числом, а уменьем и так, чтоб к поляничам на подмогу двинуть. Разведку нужно выслать, чтоб точно знать, что за отрядом Азбара еще пара не затерялась.
— Один он на нас идет.
— Точно?
— Брат его Шаршан поляничей полонить бажит, а Азбар нас себе отмерил. Да не все степняки на посулы падки. Иным трава под ногой милей, чем облако в небе. По сему не все за князьями своими двинулись, пережидают, в легкую добычу не веря. А те, сдается, за счет тайности взять нас бажат, по иному, любому ведомо, что и шишки с лесов наших не скрасть.
— Что ж, глупость и алчность противника нам на руку. Встретим. Когда их появление намечается?
— К ночи являтся, как воры. При солнце им недосуг головы ложить. Ведаю, кумекают сонными нас взять.
— А пойдут через лес?
— Иного пути у них нету.
— Тогда ставь сотню сюда, две сотни по краям и пропусти воинство Азбарово глубже в лес. Пусть увязнут, до этого места дойдут, а потом зажми и положи. К утру как раз экспансия закончится.
Мужчины переглянулись и улыбнулись.
— Вот девка! — насмешничая качнул головой Купала. — То и без тебя ведомо. Речь-то о другом — скумекала-ль, что затевается округ?
— Поняла, — кивнула, хмурясь.
— Вот. Значится так — дорогу обрат помнишь? Езжай в Полесье, князя упреди.
— Щаз-з-з!! — дошло до Халены. — Других гонцов сыскать не можете?
— А ты не супротивничай, — холодно глянул на нее Светозар. — Твое дело, что старшой сказывает сполнять. А я сказываю — к князю направишься с вестями. Мне девки здеся без надобности!