— Пойдем? — спросила моя американская знакомая.
— Что ж… — Оглянувшись, я увидела, как остальные туристы окружили маленького толстенького гида. — Когда начнется следующая экскурсия?
— Через час.
Я встала и огляделась вокруг себя. Джона не было.
— Да, пойдем.
Я побежала к кассовой будке и, не раздумывая, купила билет за сто лир. Когда я присоединилась к маленькой группе, гид как раз считал собравшихся. Затем он крикнул «Sei»[11] мужчине в кассе, который начертил цифру шесть на клочке бумаги. Обращаясь к нам, гид сказал:
— Вы все говорите по-английски. Очень хорошо. Джиованни говорит по-английски лучше всех. Иногда у меня бывают немцы, Francese[12], mamma mia[13], и даже греки! Сегодня Джиованни легко. Пойдем, хорошо? Держитесь ближе ко мне.
Он рывком открыл ворота, и мы бесстрашно шагнули в холодный туннель.
— В доме Нерона очень легко заблудиться. Будьте внимательны.
Мы держались друг за друга и, спотыкаясь на неровном полу, спускались вслед за тусклым фонарем Джиованни все глубже под землю. Чем дальше мы углублялись, тем больше нас окутывал мрак. У меня заболели глаза, оттого что я пыталась хоть что-нибудь разглядеть. Впервые в жизни я представила себе, каково быть слепым, и испугалась самой этой мысли.
Натыкаясь друг на друга, мы сделали первую остановку и удивленно оглядывали помещение, многочисленные двери, которые вели неизвестно куда. Пока Джиованни рассказывал о преступлениях и злодеяниях императора Нерона, у меня мороз пробежал по коже.
Теперь я поняла, почему перед входом сюда надо было пересчитать туристов — это очень опасное место, потеряться тут можно запросто.
Я держалась поближе к гиду. Это жилище Нерона, окутанное мраком, было ловушкой, в которую легко мог угодить беспечный турист, отбившийся от группы.
Мы переходили из одного помещения в другое и внимательно слушали, как итальянец красноречиво пересказывает легенды, связанные с этим таинственным историческим памятником. Ощущение тревоги не покидало меня, и я пожалела, что не дождалась Джона.
Наша группа уже минут десять брела по узким коридорам и холодным комнатам. Джиованни только что рассказал несколько жутких историй о призраке Нерона и уже выводил туристов из очередного помещения. Я задержалась, чтобы бросить прощальный взгляд на стенную роспись.
В следующее мгновение на мою голову обрушился удар, затем невыносимая боль, и я погрузилась в густой мрак…
Глава 6
Я очнулась. В ушах был странный шум, болела голова. Открыв глаза, сначала я увидела лишь расплывчатые цветные круги. По мере того как ко мне возвращалось сознание, стала проясняться окружавшая меня действительность.
Ужасный вкус во рту отдавал лекарством. Я услышала звук — пронзительный голос молодой женщины. Затем послышался мужской голос:
— Она проснулась. Лидия? Лидия, вы слышите меня?
Я удивленно уставилась на Джона Тредвелла. Как он здесь оказался?
— Да, слышу.
— Вот молодец.
Снова зазвучала пронзительная мелодичная речь — молодая итальянка засуетилась вокруг меня.
— Со мной все в порядке, — простонала я.
Это было явным преувеличением. Затылок раздирала невыносимая боль. Дотронувшись до него, я обнаружила огромную шишку. Я чувствовала слабость, к горлу подступала тошнота.
— Лидия, вы очень ушиблись. Поскользнулись в Золотом доме Нерона и сильно ударились головой.
— Какой ужас. — Я чувствовала себя отвратительно. Головная боль была невыносимой.
— Бедная Лидия. Как жаль, что я опоздал.
Я слабо махнула рукой.
— Вы тут ни при чем. Мне не терпелось встретиться с призраком Нерона. Похоже, я его встретила.
Я хотела было сесть, но Джон, положив руки мне на плечи, тихим голосом убедил не вставать. Я опустила голову на подушку, кровь стучала в висках.
— Мне плохо!
— Врач уже осмотрел вас, он скоро придет еще. Лежите спокойно, Лидия.
— Врач? Я в больнице?
Теперь я наконец обнаружила, что лежу на койке в комнате, напоминавшей палату интенсивной терапии. Со мной были Джон Тредвелл и медсестра. На столике, рядом с умывальником, находились обычные медицинские принадлежности. На одной стене висела выцветшая картина, воздух пропитался тяжелыми «больничными» запахами.
Когда вернулся врач, я обрадовалась, услышав, что он говорит на отличном английском и немного разбирается в том, что следует делать при травмах головы. После того как я сообщила ему, чем занимаюсь, он говорил о моем состоянии на профессиональном языке.
Он хотел сделать дополнительные анализы, но я стала возражать, объяснив, что мне известны признаки сотрясения мозга и я свяжусь с ним, если произойдут изменения к худшему. Это врача немного успокоило, и он попросил, чтобы я подписала ряд официальных бумаг, освобождавших итальянское правительство от дальнейшей ответственности, поскольку я фактически выписываюсь из больницы.