Как только мы вышли на залитую солнцем улицу, я настороженно всматривалась в лица прохожих, оглядывалась, прислушивалась к подозрительным звукам. Однако яркое солнце и новые впечатления сделали свое дело, и в конце концов я стала просто наслаждаться прогулкой.
Когда мы вошли в телефонную станцию, нас встретила желанная тишина. Это было маленькое помещение на первом этаже, с большими окнами. Везде стояли телефонные кабинки без дверей, некоторые были уже заняты, звонившие теснились в этих маленьких будках, говорили вполголоса, не обращая внимания на окружающих. Слева от нас у коммутатора сидели три женщины.
Асмахан поговорила с одной из них и спустя минуту получила полоску бумаги, которую мне предстояло заполнить.
— Вы говорите по-английски? — с надеждой в голосе спросила я.
Женщина утвердительно кивнула.
— Вы напишите имя человека, с которым будете говорить, а также номер его телефона. Заплатите сейчас за вызов, а потом, окончив разговор, оплатите его. Вы поняли?
— Да-да. Спасибо.
Я взяла огрызок карандаша, который она мне предложила. Моя рука застыла над полоской бумаги. Какой номер телефона записать?
Меня осенило:
— Вы случайно не знаете, который сейчас час в Лос-Анджелесе?
Она бросила взгляд на часы, висевшие на стене, и, немного подумав, сказала:
— Десять часов вечера.
Десять часов. Вот это да! Я решила записать номер коммутатора больницы. Так мне удастся найти доктора Келлермана, где бы он ни находился.
Когда женщина сообщила, что до разговора необходимо внести плату, я вспомнила об египетских фунтах, выданных в обменном пункте в день приезда. Я вытащила несколько банкнот и нерешительно передала их женщине.
— Чтобы связаться с Америкой, потребуется некоторое время, — сказала она, разглядывая номер телефона. — Посидите, я позову вас. Тогда вы подойдете к телефону. Понятно?
Мы присели на деревянную скамью и, скрестив руки на груди, стали ждать. Ожидание было тягостным, казалось, прошла целая вечность. За это время я не вспомнила ни Ахмеда Рашида, ни Адель, ни шакала, ни смерь Джона Тредвелла, ни грозившую мне опасность. Когда телефонистка позвала меня, я быстро вскочила со скамейки.
Она подтолкнула ко мне бумажку, на которой было что-то написано аккуратным почерком.
— Это лицо не удалось найти. Они просили вас позвонить через некоторое время.
Я прочитала аккуратно выведенные слова: служба секретарей-телефонисток доктора Келлермана сообщала, что в тот вечер его не удалось найти, а на адресованные ему звонки отвечает доктор Томас.
— Проклятие! — пробормотала я.
Раз он поручил это другому врачу, то его сегодня вряд ли удастся найти. Осталась единственная возможность — позвонить ему домой. Поэтому я заполнила еще одну бумажку, попросила Асмахан внести дополнительную плату и снова села на скамью. Мы ждали минут пятнадцать.
— Этот номер не отвечает, — сообщила телефонистка. Мне хотелось задать нелепый вопрос: «Вы уверены?», но я поняла его бессмысленность. Доктора Келлермана либо не удалось найти, либо он не хотел, чтобы его беспокоили. Вот почему он поручил доктору Томасу отвечать на адресованные ему звонки. Вот почему молчал телефон у него дома. Я была в отчаянии и посмотрела на Асмахан с таким видом, будто вот-вот расплачусь.
Увидев выражение моего лица, та погладила меня по руке и сказала:
— Ана асифа [32].
— Да, мне тоже жаль. — Мой план рухнул. — Я позвоню еще раз. — Я спросила телефонистку: — До которого часа вы работаете?
— Через час у нас перерыв на три часа, в пять мы снова открываемся. Работа заканчивается в десять.
— Хорошо. Мы придем еще раз.
Я лихорадочно соображала. Если мы с Асмахан вернемся через час, в Лос-Анджелесе будет около полуночи. Может быть, доктор Келлерман к тому времени уже вернется домой. Я попросила телефонистку рассказать Асмахан о моем намерении. Та заговорила на арабском, Асмахан энергично закивала, давая понять, что согласна, и о чем-то спросила меня.
Телефонистка перевела:
— Она хочет узнать, что вы собираетесь делать все это время?
Я пожала плечами.
Асмахан быстро заговорила с телефонисткой, жестикулируя и показывая рукой куда-то через плечо. Женщина перевела ее слова:
— Ваша подруга хочет отвести вас на Муски [33]. Она говорит, там можно погулять.
— Это далеко?
Та повела плечами.
— Близко. Но это очень длинная улица.
— А что такое это Муски?
— Там можно кое-что купить. Вы увидите.
Женщина отвернулась, прежде чем мы успели спросить ее о чем-нибудь еще.
Асмахан тянула меня за руку, я последовала за ней.