— Ян заедет за тобой ближе к шести. Я хочу пригласить тебя к себе… ты же не против провести выходные вдали от городской суеты? — Спросил он, словно с издевкой. — Со мной?
Всю дорогу до дома я пребывала в каком-то оглушенном вакууме, по другому такое состояние не назовешь. Все звуки, запахи и образы доходили до меня спустя время, а мысли растягивались, будто пиявки, взбирающиеся вверх по ногам невнимательного купальщика.
Ян — так, как оказалось, звали приставленного ко мне водителя, только посмеивался надо мной. Я прекрасно видела улыбку в его глазах, когда он смотрел на меня в зеркало заднего вида. Посмеивался, но вежливо молчал. Даже распахнув передо мной дверь и подав руку, помогая выбраться из высокой машины, даже открыв подъездную дверь и поднявшись со мной на этаж, чтобы убедиться, что я не заблужусь по дороге и точно попаду именно в свою квартиру.
А у меня ни моральных сил, ни желания не было справедливо возмутиться такой чрезмерной опеке.
Закрыв за собой дверь, я устало приложилась лбом к холодному металлу и выдохнула, чувствуя, как ко мне возвращается сознание и способность трезво мыслить.
Что это, черт возьми, было? Какие-то наркотики? Нет, я бы заметила, если б Зловский воткнул в меня иголку… быть может, шампанское? Но его пили все… а ведь это ничего не доказывает!
Я готова была придумать любое оправдание, кроме очевидного — я хотела продолжения этого поцелуя. Да что там, я страстно его желала! Если бы этот негодяй с пронзительным взглядом не остановился, я бы прямо там начала стаскивать с него одежду.
Но как же так? Ведь это совсем на меня не похоже!
Неожиданно острая боль дернула мою руку и подбородок — резкий химический запах ударил в нос, от руки крепко зажавшей мне рот. Я отчаянно заскулила, чувствуя, что не могу сдвинуться с места. Некто навалился сзади, силой своего тела прижав к двери и взволнованный низкий голос прозвучал у самого уха, жаром дыхания плавя кожу.
— Ни звука. Если станешь кричать, я ударю тебя. А будешь паинькой, останешься цела. Ты поняла меня?
Что еще оставалось мне в этой ситуации, кроме того, чтобы кивнуть. Но и это простое движение, из-за ужаса, сковавшего тело, далось до боли тяжко. Интересно, далеко ли успел уйти мой водитель Ян?
— Пожалуйста, за квартирой следят, я не хочу привлечь их внимание. — С внезапной мольбой в голосе обратился ко мне мужчина. — Я просто должен поговорить с тобой, предостеречь от опасности. Ты понимаешь? Если «да» — кивни и я отпущу тебя.
Я кивнула снова, и он правда отпустил. Пожалуй, резкая смена тона с приказного на умаляющий выбила меня из колеи даже больше, чем вообще появление этого незнакомца в темной квартире.
В сумерках, разбавленных лишь светом из окон соседних многоэтажек, я мало что видела и потянулась к выключателю, но черная тень мужчины, нависшая надо мной, не дала руке его коснуться.
— Стой! Я не знаю могут ли они видеть то, что происходит в квартире. Камер и подслушки здесь нет, но они вполне могут следить за тобой из соседних окон.
— И что же делать? Будем вот так сидеть? В темноте?
Мужчина оглянулся вокруг и шагнул в ванную комнату — втянул меня туда, следом за собой без долгих объяснений и одной рукой включил свет, прикрыв следом дверь.
Я сощурилась от яркого света, также, как и он. Передо мной стоял мужчина с неопрятной копной светло-русых волос и недельной небритостью. Усталый вид дополняли поношенная толстовка и джинсы. И все же он не вызывал у меня того острого страха, что разрывал мне сердце всего пару минут назад.
— Илья. — Протянул он мне руку, и я пожала ее, почувствовав его дрожь.
Внезапная догадка осенила меня в этот момент.
— Илья? И. О. - случайно не твои инициалы? Это не от тебя ли СМС мне пришло с предупреждением?
— От меня. — Устало согласился мужчина, присаживаясь на край ванны. — Илья Охотников. Я следователь в том отделении… в которое ты пришла писать заявление на Зловского. Был следователем.
— Ах, вот оно что… — Сказала я, будто это его объяснение что-то существенно для меня прояснило.
В самом деле, в моей голове сейчас царил такой фарш из мыслей и чувств, что вряд ли бы его удалось систематизировать одним ничего не значащим для меня признанием.
— Ты кажется сказал, что был следователем? — Внезапно опомнилась я.
Илья протяжно выдохнул и на мгновение спрятал лицо в ладонях, собираясь с мыслями. А потом, развернулся ко мне всем корпусом и, глядя глаза в глаза, сказал:
— Егор Сергеевич Зловский — преступник. Тебе грозит серьезная опасность, но только я могу тебе помочь, потому что мне, как и тебе, попросту никто не верит.