— Вам помочь, Мари?
— Нет, благодарю, — оглянувшись, сказала Кочубей. — Я жду мужа. Виктор поехал на заседание Государственного совета, а оттуда должен заехать за мной. Наш экипаж приметный, увидев его, я сразу спущусь.
Графиня говорила не просто о муже, а о человеке очень влиятельном. В Государственном совете Кочубей возглавлял Департамент по гражданским и духовным делам и все доклады об опасных ересях, о сектах, практикующих насилие, о чудовищных преступлениях безумных преступников Министерство внутренних дел переправляло именно к нему. Если считать курляндского убийцу безумцем (а, скорее всего, это так и есть), то рапорт Полининого исправника тоже придёт в департамент Кочубея. Так, может, поторопить события? Орлова заколебалась, но случай казался таким удобным, упускать его не хотелось, и она решилась:
— Мари, не сочтет ли меня Виктор Павлович слишком навязчивой, если я попрошу его о содействии. Мне очень нужно знать, где получил наследство (а это — какое-то имение) один дворянин. В другой раз я не решилась бы побеспокоить вашего супруга, но дело связано с благополучием моих родных.
Графиня любезно пообещала:
— Не беспокойтесь Агата! Конечно, Виктор поможет. В Министерстве внутренних дел ещё помнят своего прежнего министра… Вам нужен официальный ответ?
— Нет, мне достаточно названия губернии и уезда, где поселился этот дворянин, и фамилии местного предводителя дворянства.
— Ну, так сами скажите Виктору, кого нужно искать, — предложила Кочубей, кивком указав на появившуюся у главного подъезда карету.
Орлова заколебалась. Видно, придётся выложить графу всю правду об этой истории. Но как объяснять гадание? Услышав о картах Таро, Кочубей сочтёт фрейлину Орлову несерьёзной фантазёркой. К счастью, Мари сама подсказала выход:
— Можете сказать мне, а я передам мужу. Хотите?
— Наверное, так будет лучше всего, — обрадовалась Агата Андреевна. — Я ищу человека, получившего наследство где-то в южных губерниях. Его зовут Лаврентий Островский. Он — офицер, покинувший армию из-за ранения. Прежде жил в Курляндии.
— Хорошо, я запомнила, — сказала графиня и распрощалась.
Орлова поднялась к себе и достала злополучное письмо. Фрейлина вновь перечитала его, но ничего нового не нашла. Злость на безмозглых курляндских помещиков охватила Агату Андреевну. Ну надо же, и всё-то они знают — кто с кем живёт, кто безумен, а кто нет, но никому и в голову не пришло поинтересоваться, где получил наследство Лаврентий Островский!.. Впрочем, преступник, чтобы замести следы, скорее всего, никому ничего не сказал.
«Так, может, и нет никакого наследства?» — вдруг испугалась Орлова.
Если это так, то невинные жертвы могут появиться в любом уголке страны. Агата Андреевна похолодела. Неужто ничего нельзя сделать? Заныло сердце, мелко задрожало веко…
— Прекрати! — приказала себе Орлова.
Окрик помог, к фрейлине вернулась способность рассуждать. Зачем думать о плохом, зачем притягивать зло? Вот если от Кочубея придёт ответ, что Островский наследства не получал, тогда и нужно будет думать, что делать дальше.
Орлова так и не смогла уснуть — проворочалась до рассвета. Та же участь постигла её и на следующую ночь.
«Этак и ноги протянуть можно, тогда никакие письма уже не понадобятся, — попеняла она самой себе, разглядывая темные круги под глазами. — Но что же теперь делать?»
Ответ на свой вопрос фрейлина получила почти сразу — от Мари Кочубей принесли долгожданную записку:
«Дорогая Агата! Я выполнила ваше поручение. Лаврентий Островский унаследовал село Афанасьево в южнорусской губернии».
Под изящной подписью графини имелся постскриптум с названием уезда и именем местного предводителя дворянства.
Глава десятая. Жертва игры
Оказывается, уездная жизнь имеет существенные ограничения — всем здесь правит погода. Это открытие Островский сделал в середине ноября, когда зарядили дожди и прогулки верхом пришлось прекратить. Лаврентий рвал и метал, глядя на то, как рушится его драгоценный план. За те шесть недель, что прошли с памятного праздника в Троицком, он сумел сделать главное: переселил мачеху в уездный город. Пообещав, что разлука долго не продлится, а он решит все денежные вопросы, Лаврентий убедит Иларию временно помалкивать об их родстве. В Ратманове тем временем всё складывалось просто великолепно. Рецепт оказался на удивление прост: нащупав слабости каждой из хозяек, Островский стал на них играть. Набожной Марье Ивановне он подарил чётки из ливанского кедра и с тех пор часто беседовал со старушкой о пользе праведной жизни. Однажды даже признался, какое просветление наступает у него в душе на Страстной неделе.