— О, Тьма, как же здорово! — просто не сдержалась.
— Ыыы, — подтвердил Гобби.
А я развернула сверток и обнаружила помимо платья еще и обувь и нижнее белье. К слову — моего размера. Еще к слову — дорогое. Как в прочем и платье.
— И ты потратил на меня свои деньги, — обвиняюще произнесла я.
— Ы! — издал восклицание Гобби.
— Мы с тобой об этом позже поговорим, — мрачно заключила я.
И начала одеваться.
И должна признаться для меня, никогда не уделяющей внимания собственной одежде, как впрочем и все артефакторы, стало неожиданностью и мягкость тканей, и приятное ощущение от платья из тонкой, особым образом выпряденной, шерсти. Платье обтянуло как перчатка все тело до бедер, а уже оттуда красивыми волнами спускалось до пола. Со спины на шее был воротничок стоечка, а вот уже от плеч и до груди обрисованный плавными линиями имелся вырез. Очень мне понравились и рукава, которые доходили до пальцев и крепились изящно выплетенной петелькой через средний палец. Само платье имело черный цвет, но помимо черной шерстяной нити в него были вплетены и блестящие темно-зеленые, поэтому общий оттенок был темно-зеленым. А в целом:
— Где ты его купил? — восторженно спросила я.
Гобби развернулся, окинул меня оценивающим взглядом, удовлетворенно кивнул, подошел, достал блокнот и написал:
«Места знать надо».
У платья имелся еще один несомненный плюс — оно было удивительно теплое.
«Сходим вместе купим еще несколько, — продолжил писать Гобби. — И свитера. И нормальные штаны. А эти твои рубашечки и брючки вовсе не одежда для зимы».
Я вспомнила кошелек с деньгами, которые ректор вручил мне как мой опекун, и радостно закивала, заодно добавив:
— И в артефакторскую лавку зайдем. И в ювелирные магазины, у меня теперь деньги есть, я смогу накупить нужных камней!
«А может украшений?» — явно поддел Гобби.
— К Тьме украшения! — воскликнула я. — У меня, наконец, есть деньги на приличные сапфиры, а они знаешь для скольких артефактов просто жизненно необходимы?
«Догадываюсь, — Гобби при этом как-то хитро на меня поглядывал. — Чулки взял тебе теплые, одевайся уже».
По поводу чулок и сапожек мои восторги были не меньше, чем по поводу платья. А вот с волосами была беда — после соленой воды они выглядели как пакля. Кое-как собрала в косу, челку оттерла влажной салфеткой, которую Гобби принес, и собственно я была готова. Странное дело, но свои вещи собрала даже не я, торопливо сложил все зомби. На мой удивленный взгляд, пояснил как и всегда написав в своем блокноте:
«Через личные вещи или те, что ты носила, могут нанести вред. Будь внимательней».
Что он имел ввиду я так и не поняла, но ворох замотанной в мантию моей одежды Гобби мне так и не вернул, гордо понес сам.
Так мы и вышли из комнаты, и попали прямо в тот зал, где вчера было собрание всех игроков. Как оказалось и сейчас все там присутствовали и наблюдали за боем наших парней из академии Сирилла и командой Зандарата. Ректора, Дана и Эдвина к слову я не увидела, меня, повернувшись к двери ведущей в комнату из которой вышла, ждал только Норт, но вот к нему присоединились Ташши, его девушка ведьмочка Ярослава и еще одна женщина, которая словно приковывала взгляд. Она была какая-то невероятная — высокая, стройная, с длинной темной косой ниже талии, в строгом темном платье, чем-то напомнившем мое собственное, наверное плавностью линий и тем что оно тоже было явно очень удобное и теплое. А потом женщина обернулась ко мне и я честно говоря застыла на месте — у нее были изумительные васильковые глаза. Такие огромные, чистые, добрые.
— Это вот она, Василеночка Владимировна, — раздался голос той самой домовой Матрены, которую я сразу и не заметила.
И волшебство как-то разом распалось, ровно до того, как я, скорее интуитивно, чем осознанно, не посмотрела на Норта в поисках поддержки. И вот тогда сердце вдруг учащенно забилось, щеки явно порозовели, и ноги стали какие-то непослушные. Потому что то, как смотрел на меня Дастел, это… это…
— Ты самая прекрасная девушка на свете, — восхищенно, и совершенно не стесняясь присутствующих произнес Норт.