– А вы к шаманам Среднеречья обращались? – на удивление мой голос не скрипел после сна, как у старой бабушки, он был чист и строг.
Приоткрыла один глаз и оценила обстановку. Всего трое в палате, не считая больную, и столько шума.
– Ну, вот! Разбудили девочку, – буркнула Склповна, но ее, кажется, никто не услышал.
– Лава, я же уже сказал. Я ко всем обращался. Но даже шаманы не в силах помочь. Ты – последняя надежда.
Как последний из Могикан должен убить Годзиллу, чтобы Чужой не смог размножаться. Тьма! Вот почему всегда и везде отдуваются маленькие девочки, которые толком ничего в этой жизни не знают? Почему бы спасению мира не подождать пару сотен лет, чтобы я могла делать это профессионально с дипломом об окончании Академии?
– Ого! – тут же удивилась я, но колесики мозговой деятельности продолжали размышления.
Если шаманы помочь не в силах, то только я или кто-нибудь из моих родственников может попытаться. Но если Мирозданию не угоден этот ребенок, то ничто не поможет. Эх, из огня да в полымя. Не успела одним помочь, как другим неотложная помощь нужна.
Правильно мачеха когда-то говорила приемному отцу: "ее нужно в мед отправить, пусть там на тупы посмотрит. Потому что если к вечеру все не будет блестеть, то трупом станет она". Я к тому, что что-то в этом было: помощь страждущим это удел медиков. А я не медик. Вспомнилась Маринка, которая помогала в тот день с уборкой. Нужно будет навестить ее на выходных.
А эр ректор не казался таким устрашающим, как при первой нашей встрече. Сейчас передо мной стоял убитый горем и заодно постаревший на пару сотен лет мужчина. Да уж. Куда катится мир? Столько всего и почему-то перед Зимним балом.
– Эр Лентин. Я не могу гарантировать стопроцентную успешность операции.
– Понимаю, но ты последняя надежда. Чего ты желаешь взамен? – деловая хватка мужчины впечатляла.
Хм. А чего я собственно желаю? У меня ведь все есть. И требовать ничего не буду. На ум пришла одна не очень приличная идея.
–У меня есть одно желание...
– Только не говори, что снова сбежишь, – устало сказала Склеповна, поглаживая мою ногу, укрытую медицинским покрывалом.
– А я и не убегала. Это или меня убегали, или мы убегали, – хмыкнула ей в ответ.
– Ладно, меньше разговоров. Говори, – несколько резко заявил ректор. И тут же спохватился, пока я не успела на что-то там обидеться. – Пожалуйста, Лава. Я очень устал. Но учти, освобождения от занятий ты не получишь.
– А я и не хотела, – улыбнулась ему. – Меня больше интересует ваша библиотека. Дадите доступ к ней?
Неприличие моего желания заключалось во вторжении на охраняемую территорию ректора. Я ведь не преподаватель, чтобы вот так вот врываться туда. Ну, еще ко всему прочему там куча интересной литературы, не доступная простым студентам вроде меня. Ну, и по большей части, я хотела узнать о своей карме. Может, это просто проклятье какое-то? Потому что меня вечно пытаются умыкнуть, использовать или еще какое-нибудь непотребство провести. А еще от меня парни уходят. Поэтому в голове стали навязчиво крутиться подобные мысли о проклятьи.
– И всего-то? – удивился ректор.
– Ну, да. А что еще? У меня все есть, а вот кое-что хотелось бы узнать. Кстати, стоило бы пояснить один момент, а то беспокоитесь обо мне, как о безнадежно болезной на последнем издыхании, – стрельнула в старших лукавым взглядом.
Склеповна хмыкнула. Мужчины же внимательно уставились на меня. А я не стала мучить паузами и пояснила:
– Понимаете, когда желание направлено на самого желающего, тогда мои силы расходуются очень быстро. А если желание направлено на кого-то близкого из окружения желающего, тогда расход сводится к минимуму. Эффект исполнения зависит не от меня, а от самого желающего и его желания. Какие дары он принесет и насколько страстно он желает исполнения своего желания. Потому и постараться должен он сам. Короче, если желаешь не себе, то только от веры в желание зависит исход.
Я не боялась, что меня не поймут. Они все взрослые умудренные жизнью и опытом темные. Я даже могла не особо объясняя все это сказать. Но они ведь поняли то, что я пыталась донести, верно?
– Тогда мне душу отдать, чтобы оно действительно исполнилось? – ректор резко сменил облик.
Теперь перед нами стоял мальчишка лет шестнадцати с наивным взглядом и упрямо вздернутым подбородком. Воу! Странно, если честно. Что заставляет его меняться? Переизбыток эмоций? Метаморфы его уровня сами управляют этим процессом. А тут и такое! Возможно, это все-таки произошло от перенапряжения. Не смею быть убежденной в чем-то точно. Но эр Владимир и Мари остались невозмутимы.