Тишина.
На какой-то момент отсутствие боли стало единственным, что я смогла осознать. Огонь исчез из тела, оставив мое мертвое небьющееся сердце в покое.
Делаю вдох полной грудью, находящиеся в комнате делают то же самое. Целый шквал запахов тут же отвлек меня: лес, мед, полюбившаяся корица, лаванда, лакированное дерево, шелк и тысячи других ароматов наполняли мир вокруг меня. И тогда я открыла глаза, уже готовая увидеть новый мир.
Он был резким и ярким. Висевшая на потолке лампа слепила, но я могла различить тончайшие нити накаливания в лампах и разглядеть деревянные панели, которыми был обшит потолок. Каждая микроскопическая трещинка на темной лакированной поверхности была видна мне. Взгляд замер на солнечном зайчике, замеревшем на полу у окна. Вокруг лучика танцевали сотни цветов — все оттенки всех цветов радуги.
От созерцания меня отвлекло прикосновение к руке. Все тело напряглось, а сквозь сцепленные зубы вырвалось рычание. Инстинкты, которые я еще не умела контролировать, заставили меня отскочить от невидимой угрозы и замереть у стены. Потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что источник угрозы — Карлайл. Мужчина стоял у дивана, на котором прошло почти все мое обращение, и выглядел напряженным. Все остальные Каллены стояли у дальней стены и не дышали. Среди знакомых лиц было несколько новых — странный смуглый парень, закрывший от меня Элис мощной грудью и миниатюрная брюнетка с красными глазами, жавшаяся к Эсми. Джаспера в комнате не было — это бросалось в глаза сразу. Эдвард и Эммет стояли чуть впереди, будто защищая семью от чего-то. Или кого-то… От меня? Тело тут же расслабилось, когда до разума дошла мысль о том, что в комнате безопасно.
— Белла, все хорошо. Ты, наверно, растеряна, но все закончилось, — голос Карлайла был успокаивающим.
Все внимание теперь было сосредоточено на глубоком, красивом тембре главы Калленов. Голос Карлайла преобразился, так же как и черты его лица. Раньше, своим неидеальным человеческим зрением, я не могла увидеть насколько красивым и мужественным был этот вампир. Он будто горел внутренним светом, заставляя немного жмурить глаза.
— Свон, скажи же что-нибудь, — недостающий член семейства стоял в обманчиво расслабленной позе на входе, его взгляд скользил по напряженным лицам семьи.
Если своим человеческим зрением я могла увидеть шрамы на его коже только при ярком освещение, да и то лишь рваные края, то сейчас я видела их отчетливо. Шрамы покрывали все открытые участки кожи блондина и были его отличительной чертой. Следы зубов начинались на шее — сколько же вампиров пытались его убить? — и скрывались за футболкой. Руки, мощные, с четко прорисованным рельефом, почти полностью были в следах от зубов. И сколько же вампиров умерли в попытках убить солдата Уитлока? А сколько только в попытке укусить? Заметив, что я не могу отвести взгляда от множества укусов, Джаспер усмехнулся, переведя взгляд на свои руки, тоже рассматривая полученные им шрамы.
— Я не собираюсь нападать, — я моментально оказалась возле Карлайла и замерла. Удивительно, как слушается меня собственное тело — мысль только формируется, а тело уже исполняет.
— Ей нужно на охоту, — Джаспер так и не посмотрел на меня. Тогда и я на него смотреть не буду! Чувства и вправду обострились, теперь не было раздражения — сразу злость. Стоило ему только появиться в комнате, а он уже почти вывел меня!
— Белла, это Науэиль и Бри, — представил незнакомцев Эдвард, чтобы развеять ауру напряженности. — Как ты себя чувствуешь?
— Как будто меня сожгли, а потом вновь слепили, — ответила я и вновь замерла. Мой голос казался чужим — слишком мелодичный и красивый, совершенно не похожий на прежний.
И тут напряженная атмосфера в комнате рассеялась окончательно: Эммет стиснул меня в объятиях, но почти сразу был отодвинут в сторону и его место заняла Элис. Девушка приобнимала меня за талию и лучезарно улыбалась, жестом подзывая к нам Науэля. Он был высоким, выше меня на две головы, и широкоплечим. У него смуглая кожа и цепкий взгляд, но при этом от него шли почти осязаемые волны дружелюбия. В груди его тихо билось сердце, но запах был таким же как и у всех в комнате: мед, лаванда и что-то солнечное. Так пахнет первый жаркий день лета.