Объединенная комиссия по корпоративной этике РСПП:
Председатель Комиссии, арбитр — Титов Борис Юрьевич
Ответственный секретарь Комиссии — Остарков Николай Александрович
Те же «Челси», вид сбоку
«На Запад, на Запад!.. В Абидос!»
Во времена исторического материализма, когда Русью правила «политическая проститутка» Л ев Троцкий, писатели Илья Ильф и Евгений Петров выдвинули гипотезу, что: «заграница — это миф о загробной жизни. Тот, кто туда попадает, оттуда уже не возвращается».
С падением «железного занавеса», по возвращении на родину пророка Солженицына, соотечественники узнали, что это была очередная ложь коммунистической пропаганды, и что жить там хорошо, а с деньгами еще лучше. И, наплевав на «светлое коммунистической будущее», наше население ударными темпами бросилось строить «светлое капиталистическое будущее», но… каждый отдельно для себя, любимого. По меткому выражению Жванецкого, «схватить, отпрыгнуть и затаиться с добычей». А куда отпрыгивать? Естественно, в «заграницу».
Свою страну, как метко заметил Михаил Ходорковский в «Письме из мертвого дома», превратили сами же в «территорию для охоты», а добычу в виде «убитых енотов» стали вывозить в ту же «заграницу», потому как в то, что на одной восьмой части суши может быть налажена нормальная жизнь, никто из тех, кого потом назовут олигархами, не верил. Они слишком хорошо (а многие лично) знали наших реформаторов, которые, почти поголовно, состояли из «совковой» коммунистической и комсомольской номенклатуры, преследовавшей во времена оно будущих олигархов за тоже, что сейчас поощряли.
Вслед за добычей, олигархи экспортировали в «заграницу» всех чад и домочадцев, чтобы уж совсем тут чувствовать себя «на пленэре». А пленэр, хоть какой красивый, все ж не дом. Дома они предпочитали покупать в Лондоне, потому как знали: сей град стоит на острове, и наши прокуроры (не имеющие денег на транспорт) туда вплавь нив жизнь не доберутся, чтобы заставить их поделиться «убитыми енотами» с бюджетом.
Поохотясь друг на друга в борьбе за «убитых енотов», те, кто выжил на охоте, попали в катаклизм «дефолта», который сами же себе на себя и навлекли играми с ГКО. Оставив пять миллионов соотечественников без $15 млрд. сбережений, прикрыли лавочки и отбыли в «заграницу», к закромам. На недоуменные вопросы заграничной общественности прибывший в «заграницу» банкир Смоленский (тот самый, который после отсидки за кражу чернил, вкупе с непотопляемым Е-Лениным — в девичестве Березовским — еще в 1989 г. создал кооперативный банк «Столичный», а потом объединил его с государственным «Агро-банком», подаренным ему бывшим свердловским секретарем КПСС за помощь на демократических выборах «русского царя» в 1995 г.), на голубом глазу корреспонденту Wall Street Journal заявил, что если иностранным инвесторам хватило глупости доверить ему свои деньги, то все, чего они от него заслуживают, это «от мертвого осла уши». Про инвесторов российских и просто вкладчиков его даже и не спрашивали, видно, за время исторического материализма по ту сторону «железного занавеса» журналисты также привыкли считать нашу землю «царством мертвых». А зачем мертвым деньги?
Однако они ошибались. Историкам, даже английским, давно известно, что царство мертвых еще у древних египтян располагалось как раз на западе, и даже их собственного короля Артура феи увозили умирать в Авалон, а это еще западнее запада. Так что выходит, что скоро в том же Лондоне будет одно большое новорусское кладбище, куда, как слоны, будут стремиться умирать все отечественные олигархи.
Но вот после «дефолта» ожившие реформаторы стали пихать под нашу черепушку нехитрую мыслишку: мол, олигархи, конечно плохие, бандиты, воры и т. д., но ведь и в Америке было так же, но зато вот дети «баронов-разбой-ников» всегда становятся добропорядочными гражданами и «замаливают» грехи отцов постройкой библиотек и больниц «для бедных». Мы и поверили.
Наивные.
Как только улегся катаклизм «дефолта», г-н Смоленский (тот самый, который как было объявлено «вдрызг разорился» и «полный банкрот» с задолженностью в £549 млн, у которого если что и осталось, так это коллекция картин, заблаговременно вывезенная в Австрию), незнамо на какие шиши создает в 2001 г. новый банк с коньячным названием «О.В.К.», но уже без Бориса Березовского, простите Платона Е-Ленина, который к тому времени уже настолько прочно прописался на туманном Альбионе, что выпросил у местной королевы особое право: называть себя «виртуальным Лениным».
Сам возглавить новый банк г-н Смоленский почему-то побоялся и подарил сие финансовое учреждение собственному сыну. Николаю, который в анкете, естественно: «нет… не был… и не привлекался…», поелику все 90-е гг. прошлого века, пока папа охотился в России на «убитых енотов», обучался делать бизнес у тех же англичан, в их «сельских школах».
Тут вся страна удовлетворенно ахнула. Вот оно. Дождались детей «баронов-разбойников», которые и будут строить нам светлое капиталистическое завтра уже сегодня.
Щас!
Как там во времена оно говаривал князь Салтыков-Щедрин: «Кровопролитнее от него ожидали, а он чижика съел».
Г-н Смоленский-младший, по терминологии НАТО — «беби-олигарх», за полной неспособностью строить капитализм «в одной отдельной взятой стране», тем более не стал баловаться благотворительностью. Потому как прокуроры, хоть и пехом, но, пугая бюджетом, с которым надо делиться, добрались до отдельных каменщиков великой стройки капитализма в самой «территории для охоты».
Испугавшись бюджета, беби-олигарх продал банк г-ну Потанину и натурализовался в Лондоне, в кругу местных друзей детства. И чтобы в их глазах выглядеть «крутым», он, выкроив из подаренного папой 55-миллионного состояния, за £15, купил фирму TVR по производству ну очень скоростных и очень дорогих спортивных автомобилей для «золотой» молодежи. На такой тачке Луи де Фюнес, играя французского олигарха, катался в кинофильме «Маленький купальщик» — чтобы самый тупой зритель французский понял, что на экране миллионер.
Рабочие завода очень обрадовались, что их купил «русский» и ждут, что на них скоро прольется золотой дождь… как на «Челси». А вот пресса британская, устами Хелен Наджент из газеты The Times, наоборот расстроилась, что «еще одна британская автомобильная фирма попала в руки иностранцев. Теперь полученные прибыли будут уходить в Россию, и это обидно».
Наиииивная… Как мы.
Москва, 2004 г.
Вместо послесловия. Королевство кривых зеркал
«Словом можно убить, словом можно спасти, словом можно полки за собой повести…» Те, кто прекрасно это понимают — убивают носителей правдивых слов.
Когда-то, в далеких уже семидесятых годах прошлого века, в самый расцвет того состояния общества, которое потом назовут «застоем», Василий Макарович Шукшин назвал сборник очерков «Нравственность есть правда». Ничего такого, что называлось диссидентским, в нем не было, но все же сильный был сборник, который по прочтении оставлял в осадке понимание, что между теми словами, которые власть считала правильными, и нашей жизнью — пропасть. И возможно, неодолимая.
Как в старой сказке «Джельсомино в стране лжецов» итальянского коммуниста Джанни Родари, в который он описал королевство, где все наоборот. Где плохие слова имеют положительный смысл, а хорошие — отрицательный. Где вещи не называются своими именами. Ложь считается правдой, а правда — ложью. И самое страшное в том, что люди быстро к этому привыкли и не видят в этом ничего противоестественного.