— Он все равно никуда не поедет! — кричал дядя Вернон, тыча в меня пальцем.
Да, тогда я вспылил. Признаю, что в той ситуации мне нельзя было злиться, но моя приемная семейка уже порядком извела меня за весь день. И нет, я не использовал магию, о которой было бы легко подумать в данной ситуации. Нет.
Мне стало противно смотреть на дядю Вернона, хотя я и видел его всю свою жизнь вплоть до этого дня. Жирное лицо, что вспотело из–за нервов. Усы, трясущиеся над мокрой губой. Редкие волосы, похожие сейчас на дешевую мочалку и злые глаза–бусинки. Хотелось его препарировать, истязать, пытать, а потом расставить органы по баночкам, наслаждаясь прекрасным зрелищем.
Стало так плохо от одного взгляда на тетю Петунью. Эта длинная шея, которая была вовсе не лебединой. Она походила на жирафью. Громадные глаза смотрели на меня с ненавистью. Да, они так делали всю жизнь, но именно сейчас хотелось убить за это.
Дадли… Толстый и маленький подонок, бьющий меня чуть ли не ежедневно. Я бы вскрыл его тело без наркоза, наблюдая за тем, как он корчится от боли, пытаясь вырваться.
— Никуда не поедет! — еще раз крикнул дядя Вернон.
Я впервые за всю свою жалкую маленькую жизнь врезал Дурслю.
Часть 10
Дядя Вернон смотрел на меня, выпучив свои глаза–блюдца и держась ладонью за покрасневшую щеку. Вскоре шок его сменился на гнев, а лицо начало походить на помидор.
— Да как ты!.. — захлебываясь в гуще собственного гнева, шипел он, не имея даже слов, что бы продолжить.
Хагрид тоже был не мало удивлен моими действиями.
— Гарри… — тихо бормотал великан.
— Всю мою жизнь! — гневно начал я. — Всю мою жизнь, Хагрид, эти люди говорили, что моя мать была проституткой, а отец жалким пьяницей! — слезы начинали уже щипать глаза, но мне приходилось яро терпеть. Теперь Хагрид был разгневан не меньше моего. — А теперь вы не то что не извиняетесь. Вы не позволяете мне ехать в Хогвартс!
— ДА ЧТОБЫ ЛИЛИ И ДЖЕЙМС ПОТТЕР… — загремел Хагрид, а Дурсли вжались в стену от страха, забывая про былой гнев от того, что я сделал. — Я БЫ ЗА ЭТО КАЗНИЛ!!!
— М-мы… — дрожа шептал мистер Дурсль.
— Ах, да! — Хагрид будто опомнился, — Зачем я пришел. А пришел я сообщить, что от вас не зависит то, поедет Гарри в школу или нет!
— Как так? — нашелся я.
— Ну, Гарри… Э–э–э… Понимаешь, каждый волшебник идет в школу волшебства… Нельзя, в общем, чтобы не пошел… — маялся великан, делая меня более счастливым с каждым новым словом.
— Как так? — тетя Петунья и дядя Вернон разом спохватились.
— Если он захочет там учиться, то даже такому здоровенному маглу как ты его не остановить, понял? — прорычал Хагрид, обращаясь к Вернону. — Помешать сыну Лили и Джеймса Поттеров учиться в Хогвартсе — да ты свихнулся, что ли?! Он родился только, а его тут же записали в ученики, да! Лучшей школы чародейства и волшебства на свете нет… и он в нее поступит, а через семь лет сам себя не узнает. И жить он там будет рядом с такими же, как он, а это уж куда лучше, чем с вами. А директором у него будет самый великий директор, какого только можно представить, сам Альбус Да…
— Я НЕ БУДУ ПЛАТИТЬ ЗА ТО, ЧТОБЫ КАКОЙ-ТО ОПОЛОУМЕВШИЙ СТАРЫЙ ДУРАК УЧИЛ ЕГО ВСЯКИМ ФОКУСАМ! — прокричал дядя Вернон.
Тут он зашел слишком далеко. Хагрид схватил свой зонтик, завертел им над головой, а его голос загремел словно гром.
— НИКОГДА… НЕ ОСКОРБЛЯЙ… ПРИ МНЕ… АЛЬБУСА ДАМБЛДОРА!
Зонтик со свистом опустился и своим острием указал на Дадли. Потом вспыхнул фиолетовый свет, и раздался такой звук, словно взорвалась петарда, затем послышался пронзительный визг, а в следующую секунду Дадли, обхватив обеими руками свой жирный зад, затанцевал на месте, вереща от боли. Когда он повернулся ко мне спиной, то я заметил, что на штанах Дадли появилась дырка, а сквозь нее торчит поросячий хвостик.
Официально объявляю этот день лучшим в моей жизни. Мартини мне! Или чего–то покрепче!
— Ты ж-же никогда не пи–ил… — высунул свою голову из–под моей одежды Зелел, явно понимая, о чем я думаю.
— Сегодня начну, — тихо шепнул я змее.
— У меня где–то с–с–самогонка была… — Зелел хитро сверкнул глазами и вновь залез мне под кофту.
Дядя Вернон, с ужасом посмотрев на Хагрида, громко закричал, схватил тетю Петунью и Дадли, втолкнул их во вторую комнату и тут же с силой захлопнул за собой дверь.
Хагрид посмотрел на свой зонтик и почесал бороду.
— Зря я так, совсем уж из себя вышел, — сокрушенно произнес он. — И ведь не получилось все равно. Хотел его в свинью превратить, а он, похоже, и так уже почти свинья, вот и не вышло ничего… Хвост только вырос…