Внезапно я почувствовал, что стена тупика немного теплее, чем остальные стены. Раньше я этого не замечал, но сейчас, окутанный нестерпимым морозом, я замечал каждую перемену в здешней температуре.
Моя голова не могла ни мыслить, ни еще как–то действовать. Я просто инстинктивно прижался к каменному «барбакану», пытаясь поспать хоть чуть–чуть.
Этот тупик не был теплым. Он просто не являлся таким холодным, как все остальное. Пожалуй, я впервые ощутил все прелести холодной температуры.
КОНЕЦ POV ГАРРИ
Стук мужских каблуков о холодный каменный пол нарушил тишину, но это не разбудило только что уснувшего Гарри Поттера.
Печальные зеленые глаза сверкнули во тьме. Их хозяин деловито подошел к мальчику, скрутившемуся калачиком возле стенки. Раздался тихий смешок.
Ты ведь даже не представляешь, Поттер, насколько близко ты к этой двери.
Руки мальчика, который был очень похож на того, что спал рядом, стали покрываться мурашками.
Этот мир, Поттер… Это все — ты. Только ты. Ты мерзнешь потому, что на душе у тебя холодно. Натыкаешься на тупики потому, что сам в себе запутался… Я знаю, что ты меня уже не слышишь, Поттер. Поэтому и говорю. Я отберу у тебя тело, ибо мне надоело жить в месте с кучей тупиков, густым туманом и жутким холодом.
Часть 35
POV ГАРРИ
Я проснулся в том же месте, что и был, но ни холод, ни туман, ни моя нескончаемая усталость не ушли к этому времени.
Встав и еще раз поежившись от холода, я побрел дальше.
Я теперь просто жду момента, когда меня заберет этот зеленоглазый. Я готов прожить всю жизнь в той темной комнате, но только не тут. Надоело мерзнуть, ничего не видеть и каждую минуту натыкаться на вставшую передо мной стену.
Стук моей обуви о пол эхом раздается по всему этому лабиринту. Мне приходилось оглядываться из стороны, боясь, что кто–то очень страшный подойдет ко мне, а потом неожиданно нападет со спины. Я вспоминал все самые страшные фильмы, сны и моменты в своей жизни, навязывая себе еще большую жуть. Вздрагивая от каждого шороха, я шел вперед, изредка сворачивая с пути.
Внезапно, до моих ушей дошел звук иных шагов. Я резко остановился, начиная истерично смотреть вокруг.
— Это место сводит с ума, да, Поттер? — знакомые зеленые глаза сверкнули в густом тумане, освещая мне темноту.
— Что тебе н-нужно? — дрожа, начал я, а мой двойник подошел еще ближе, скала в улыбке острые зубы.
— Ой, а ты стал параноиком, а? — лукаво произносит он.
— Я не псих! Я не буду таким, как ты! — завопил я, подмечая, как сильно сейчас похож на плачущего Дадли.
— Конечно, не будешь. Ты уже такой, Поттер, — его тонкие пальцы касаются моей шеи. — Холодно, да?
Я ничего не ответил.
— Я знаю, что холодно, Поттер. И туманно. И темно. А еще пусто, жутко, безвкусно и страшно. Я тут живу несколько дольше, чем ты… — он продолжал, думая, наверное, сломить меня окончательно.
— Бери мое тело! — начал я. — Бери все, что угодно, но вытащи меня! — отчаянно закричал я, опускаясь на пол от истощения. — Только вытащи отсюда…
— Ох, какая незадача, да, Поттер? Тут не просто холодно. Тут еще и очень страшно, да? Мне уже сорвало крышу, а вот когда будешь ты… — А зеленоглазый был доволен. Упивался моим страданием.
— Ты жесток и бесчувственен… — начал упрекать его я, но был перебит своим внезапно разозлившимся двойником.
— Я жесток и бесчувственен?! Я?! — закричал он. — Оглянись! Ты намного хуже!
Он исчез в густом тумане, а я сорвался.
— Я хуже? Я‑то? — ору, ударяя кулаком о стену. — Я себя не запер тут! Я не оставил человека на съедение холоду и страху! Я не такой монстр, как ты!
Слезы катились по моим щеками, истерика не желала отступать.
— И не смей говорить, что я слабак, раз плачу! Я слишком долго терпел это! Не проронил и слезинки! — я адресовал это зеленоглазому, так и не будучи уверенным в том, что он это слышит.
Что я сделал, а? Ну что? Почему какой–то псих запер меня в столь странном месте, отдав в лапы смерти? Я боюсь. Мамочка, как же страшно. Убейте меня, только тихо. Не пугайте еще больше. Буду счастлив, если умру спокойно.
Двойник сказал, что я могу выбраться, найдя синюю дверь. Я тут мало что синей, я тут ни одной двери не нашел. И найду ли? Нет, конечно, нет. А что я могу? Ведь я Гарри, всего лишь Гарри.
Я поднял глаза, пытаясь разглядеть что–то в темноте. Надо идти дальше, иначе совсем замерзну.
Но увиденная картина меня ужаснула. Вокруг была сплошная стена. Без щели, без дороги, без выхода.