Мой голос прерывают редкие всхлипы. Мои плечи дрожат от беспомощности, страха и ужаса. А я пытаюсь петь ей эту чертовы песню, веря, что она еще не мертва. Веря, что хоть сейчас смогу подарить ей детство, которого у нас не было.
Я мягко целую ее в посиневшие губы, замечая, как холодная вода, капля за каплей падает, разбиваясь о землю на тысячи осколков, словно хрупкий сервиз.
Звучит глупо и наивно. Но небеса плачут.
Дикий смех вырывает меня обратно в долбанный жестокий мир.
— Ох, как ужасно! — змееподобная тварь заливается отвратительным хохотом. А я встаю с коленей, мягко кладя Лилит на землю и понимая, что, может быть, я сейчас и умру, но помогу этому Гарри выжить вновь. У меня на то есть причина.
Я хочу набить морду этой змее.
— Гори в аду! — рычу я, а руки тянутся к бинтам. Я хочу видеть то, как лорд Волан–де–Морт будет страдать за то, что сделал.
Три
Два
Один
Бинты упали на мокрую землю…
Мы ведь не виноваты, что родились такими?
Совсем–совсем.
Часть 55
Бинты Джека упали на траву. Тихо–тихо, вызывая легкое шуршание. Но этого вполне хватило, чтобы Гарри, ранее кричавший от боли Круциатуса, уставился на эту картину с интересом, а Волан–де–Морт перестал смеяться.
Наверное, никто, за исключением самого Джека, не мог понять того, что случилось в следующее мгновение. Их всех — Гарри, Волан–де–Морта, Лилит, Джека и гриффиндорку — накрыло громадным темным куполом, внутри которого нельзя было разглядеть ничего, кроме мрака.
Мир будто бы покрасили углем.
Единственное, что Гарри видел отчетливо, так это две светло–голубые, светящиеся точки, стоящие на одном месте.
Зеленоглазый попытался приподняться, но тело ныло так, будто бы ему разом сломали все кости. Пытаясь разглядеть хоть что–то в кромешной тьме, Гарри бродил взглядом из стороны в сторону, но безуспешно.
— Люмус! — шипящий и злостный голос Темного Лорда прервал тишину, — Люмус!
Но свет не появлялся, зато мрак только густел, лишая Гарри возможности видеть хотя бы свои руки.
— Не выйдет, — тихий, четкий, по–своему грустный, но в этом случае даже насмешливый голос. — Мы в тени. Буквально. А от света она только темнее…
Два ясных голубых огонька стали приближаться к зеленоглазому и Волан–де–Морту. Наверное, только тогда, когда то голубое свечение подошло совсем близко, Гарри понял, что это были глаза.
POV ДЖЕК
Я был готов сжечь этого подонка на костре. Хотелось вырезать все его загноившиеся органы и отнести на продажу в самые жуткие лавки Лютного переулка. Я буквально мечтал оторвать его голову собственными руками, не используя даже ножа. Вытаскивать его грязный позвоночник прямо из кровоточащей фонтаном тушки.
Но меня останавливало только чертово обещание.
— Лилит, о чем ты задумалась? — спросил я как–то у беловолосой семикурсницы, которая уже тридцать минут не может дочитать одну страницу книги.
— Да так… — она улыбается своими очаровательными губами, заставляя мое сердце предательски дрогнуть. — Думаю вот про то, что должно случиться.
— А должно? — присаживаюсь на диван рядом с ней.
— Да… — она произнесла это печально. — Джек, пообещай мне.
Эта фраза заставила меня беспокоиться сильнее обычного, но я кивнул, ожидая продолжения.
— Что именно? — нервно сглатываю.
— Даже если представится возможность, не убивай того, кого в культурном магическом обществе нельзя называть.
— Почему? — я непонятливо всматривался в глубину этих красных глаз.
— Просто. Во–первых, тебе это вряд ли удастся. К тому же, не твоя судьба.
После этого разговора она не произнесла ни слова за весь день.
— Имагомортис!
Шепчу направляя палочку в сторону ничего не видящего Темного Лорда. Черный луч магии сливается с мраком вокруг, но так и не доходит до цели. Я слышу дикий смех. Смех, от которого хочется затянуть на шее петлю.
— Вздумал обыграть меня, щенок? — шипящий, насмешливый голос. Будь проклят, Волан–де–Морт. Но как он разглядел что–то во тьме? Черт. — Я практически змея, мальчишка. Я вижу в темноте.
Долбанная тварь!