Джо же стала дизайнером, причем очень хорошим, и прилично зарабатывала, но мать никогда не относилась к этому серьезно.
– Почему ты не найдешь себе приличную работу? – часто спрашивала она дочь.
«Если ты так любишь Тима, почему ты никогда не останавливаешься у него, когда приезжаешь в Лондон?» – часто подмывало ее спросить у матери, но Джо никогда на это не осмеливалась.
Женская доля!
Схватив трубку, Джо быстро набрала номер Рози, моля про себя, чтобы подруга оказалась дома.
– Слава богу, ты дома! – воскликнула она, услышав голос в трубке. – Слушай, мне очень неудобно тебя просить, но не могла бы ты прийти к нам на ленч? Тим обещал, но, как всегда, нашел предлог сбежать, а я серьезно опасаюсь, что не смогу держать себя в руках и дело закончится скандалом.
– Джо, – ответила Рози, немного помолчав. – Мне очень жаль, но придется отказаться. Я собираюсь сдать сегодня восемь пинт крови.
– Ты и так ее потеряешь, если пойдешь с нами, не волнуйся. Ну, пожалуйста, умоляю!
– Ладно, ладно, уговорила, но ты теперь моя должница!
– Спасибо, спасибо тысячу раз! В час дня в ресторане у нас на углу. Стол заказан на имя Дракулы. Если не поймут, попробуй Майлз.
Джо вздохнула с облегчением, но тут услышала, как в дверях поворачивается ключ, и опять напряглась.
– А вот и мы! Для нее гораздо лучше погулять, чем сидеть перед телевизором, – жизнерадостно сообщила мать, заходя в дом.
– Спасибо, мама. Кстати, Тим не сможет пойти с нами на ленч. Он придет к нам ближе к вечеру. Но я пригласила вместо него Рози.
– Понимаю, не можешь вынести ленч со мной, не имея за спиной поддержки? – усмехнулась мать. Она была старомодна, но отнюдь не глупа.
– Не выдумывай! Просто я подумала, что ты будешь рада снова увидеть Рози. Тебе же она всегда нравилась, – сказала Джо, чувствуя, что это звучит неубедительно, но ей было все равно.
В три часа дня они вернулись домой. Софи тут же пристроилась перед телевизором – больше, чтобы позлить бабушку. Идея пригласить подругу оказалась не самой лучшей. Но зато Рози приняла огонь на себя. Весь ленч Пэм проспорила с ней, пытаясь переманить ее на свою сторону по поводу ухода Джефа.
– Я уверена, что все еще можно исправить, ты согласна, Рози? Твоя задача убедить Джо, что если она не вернет сейчас Джефа, она останется одна и пропадет! – вещала Пэм. Потом немного помолчала, сообразив, что это не особенно тактично по отношению к одинокой Рози. – Я не имею в виду, конечно, что жить одной нельзя, – быстро добавила она.
– Я уверена, что у вас самые добрые побуждения, – ответила Рози. – Но не думаю, что со стороны Джо будет разумно сейчас любыми путями вернуть Джефа. Он должен полностью осознать свою вину и вернуться сам, чтобы на коленях вымолить у нее прощение.
– Это было бы грандиозно, – с каменной улыбкой сказала Пэм. – Но в каждой истории есть две стороны.
– Да, и я знаю их обе. И именно поэтому утверждаю, что виновной стороной в этой семье является Джеф. На самом деле он такой идиот, что заслуживает лишь того, чтобы вообще исчезнуть с лица земли.
Джо чувствовала, что Рози вот-вот взорвется, хотя такое случалось редко, но всегда было незабываемо. Поэтому она все оставшееся время вовремя снимала напряжение, когда чувствовала, что Рози уже на грани срыва. Хорошо, что меню было разнообразным, цены умеренными, погода просто превосходной, а еда на удивление замечательно приготовлена. На обратном пути Рози буркнула что-то по поводу того, что ей надо вернуть кассету в видеосалон, и быстро исчезла.
Дома Джо все время посматривала на часы, с нетерпением ожидая возвращения Томаса. Она не хотела долго оставаться наедине с матерью. Джеф появился в четыре тридцать, и мать первая успела к двери.
– Джеф, дорогой! Проходи и выпей с нами чаю! Я сто лет тебя не видела, – сладким голосом запела Пэм.
– Вот дерьмо, – пробормотала на кухне Джо.
Она собиралась первой открыть дверь, схватить Томаса и быстро вытолкать Джефа.
– Привет! Как Софи? – спросил у нее Джеф, проходя на кухню и усаживаясь на стул.
– Спроси ее сам на обратном пути, когда будешь искать выход. Она в гостиной смотрит телевизор, – ответила Джо, демонстративно оставаясь стоять.
Джеф вернулся через пару минут вместе с Пэм.
– Софи прекрасно выглядит благодаря твоей маме, – нагло заявил он.
У Джо был готов ответ, но тут быстро вмешалась Пэм:
– Ну что, Джеф, соскучился уже по моему чаю? Ты всегда говорил, что никто не заваривает чай так, как я! – заливалась соловьем мать, быстро включая чайник.
– Это точно, – подтвердил Джеф, бросив испуганный взгляд на Джо. Он гадал, сказала она Пэм наконец правду, что его всегда тошнило от крепкого чая тещи.
Джо не собиралась быть мелочной, но не удержалась от сладкой мести.
– Если ему твой чай настолько по душе, не скупись, мама. Налей ему вот в эту большую кружку, – предложила Джо, доставая из шкафа огромную кружку.
Но мать металась по кухне, заглядывая во все шкафы.
– У тебя есть бисквиты, дорогая? Ты же знаешь, как Джеф любит бисквиты с чаем, – причитала она.
– Нет, у меня их больше нет. Мне не нравится, когда дети их много едят, а потом их не заставишь есть овощи. А так как, к счастью, Джефа больше с нами нет, покупать их незачем, – громко возвестила Джо, но весь эффект от ее заявления был испорчен, так как Пэм все же нашла одну упаковку в шкафу и уже выкладывала бисквиты на тарелку.
– Вот так, Джеф. Когда ты в следующий раз придешь, я позабочусь, чтобы твои любимые бисквиты или вкусные кексы дома были.
– Спасибо, Пэм. Только ты всегда знала, как мне угодить.
Сказал он это специально, чтобы вывести из себя Джо. Пэм же безмятежно не замечала напряжения, нараставшего между дочерью и Джефом.
– Вот так, цивилизованно и мирно, правда? Я никак не возьму в толк, почему вы не можете вот так сесть и спокойно разобраться со своими разногласиями? Тогда вы сумеете опять жить вместе. У вас два чудесных ребенка, которые будут страдать, если их мама и...
– Замолчи, мама! – взвилась Джо и встала перед матерью. – Причина, по которой мы не можем больше жить вместе, в том, что Джеф предпочитает трахаться с молоденькой дурочкой, а не оставаться дома со мной и детьми. Он сделал свой выбор, и оставь меня в покое! Не меня надо учить, как сохранить семью! Поучи лучше его!
Джеф отставил нетронутый чай и встал.
– Ладно, хватит. Я ухожу. Я пытался сохранить между нами мир, но все мои попытки кончаются ссорами. – Он повернулся к Пэм и улыбнулся. – Прости, что ты стала жертвой на этот раз, – мягко добавил он и направился к выходу. Для Джо его слова стали последней каплей.
– Перестань, ни к чему притворяться перед моей матерью! Ты всегда ее ненавидел, а от ее чая тебя просто тошнило! – заорала она, хватая со стола кружку и запуская ему вслед.
Женщины услышали, как Джеф прощается в гостиной с детьми, затем хлопнула входная дверь. Джо повернулась к матери. Та стояла с убитым видом.
– Это правда, что он всегда ненавидел меня? – потерянно спросила она.
Джо могла бы припомнить все грубые эпитеты, которыми награждал ее Джеф за годы семейной жизни, но, даже злясь на мать, она не могла нанести ей такой удар.
– Нет, не правда, – жалко улыбнулась она. – Хотя его действительно тошнило от твоего чая.
Губы матери вытянулись в ниточку. Джо знала, что ей сейчас предстоит выслушать очередную порцию нравоучений.
– Иногда, Джоан, нужно учитывать обстоятельства и стараться оказаться на высоте в отношениях друг с другом. Его роман с этой девушкой долго не продлится, и, если ты начнешь сейчас вести себя с ним ласково, он вернется к тебе. Ни один мужчина не любит, когда в доме идет война.