Хвостов нахмурился. В его голове пронеслись мысли о суровом наказании, которое ждет того кто осмелился нарушить столь приятный процесс.
- В чем дело?! - рявкнул он.
- Извините, господин Хвостов, - раздался голос банщика. - Звонит ваш сотовый телефон...
- Звонит? Я ведь запретил вам звать меня!
- Я знаю, господин, но он звонит не переставая, и я...
- Проклятье! Хватит! - в ярости завопил Хвостов. Он встал, сорвал полотенце с ближайшего крючка и обернул его вокруг поясницы, затем приоткрыл дверь и протянул руку. Горячий пар вырвался в коридор. - Дай сюда!
Банщик передал ему сотовый телефон и поспешно удалился. Закрыв дверь, Хвостов нажал на кнопку и приложил трубку к уху.
- Слушаю! - произнес он, не скрывая раздражения.
- Привет, Юрий. Я искренне надеюсь, что не оторвал тебя от чего-нибудь важного.
Хвостов узнал голос Тенг Чоу и нахмурился.
- Оторвал, - ответил он.
- Тогда извини. Я пытался связаться с тобой по твоему служебному телефону и потерпел неудачу.
Хвостов посмотрел на Свету с Надей, которые сидели рядом на скамейке, перешептываясь и хихикая. Может быть, он упустил что-то забавное.
- Ну ладно, - ответил он, раздражаясь еще больше. - В чем дело?
- Мне никак не удается связаться с нашим общим знакомым. Возможно, я позвонил тебе именно потому, что терпение кончилось.
- Я ведь уже сказал, что больше не имею к этому никакого отношения! огрызнулся Хвостов. - Зачем ты втягиваешь меня в свои дела?
- Мой друг, - ласково заметил Тенг, старательно подчеркивая каждое произносимое им русское слово, - ты уже глубоко в них втянут.
Хвостов побледнел.
- Ты знаешь, что я хочу сказать. Я не собираюсь служить постоянным посредником между вами.
- Нет, разумеется. Но ты был посредником в этой сделке. - Тенг сделал паузу. - Возможно, все объясняется недостаточно надежной связью, не больше того. У всех нас сейчас горячее время. И все-таки те, кто финансируют это дело, нуждаются в заверении, что им гарантирован успех. Они хотят быть уверенными, что все пойдет и дальше в соответствии с утвержденным планом.
Хвостов отвернулся от женщин и заговорил тише.
- Послушай, мне наплевать на них, - прошипел он. - Независимо от того, что ты имеешь в виду, мое дело сделано. Если ты хочешь, чтобы я связался с нашим другом, спросил, каковы его намерения, я сделаю это. Но это будет дружеская услуга с моей стороны, потому что я больше ничем никому не обязан.
Наступило непродолжительное молчание.
- Ну хорошо, - согласился Тенг все еще мягким голосом. - Впрочем, тебе следует помнить, что поиски истины могут быть возвращены на правильный курс с такой же легкостью, с какой они были отвлечены в ложном направлении.
Хвостов вздрогнул. Эти азиаты со своими загадочными фразами всегда заставляли его нервничать. - Что ты хочешь этим сказать?
- Подумай о своих интересах, мой друг. Будет очень неприятно, если они внезапно столкнутся с моими. Люди, стоящие за моей спиной, мнение которых тебя так мало интересует, имеют длинные руки и еще дольше помнят нанесенные им оскорбления.
Хвостов неожиданно почувствовал приступ острой боли в желудке. Черт побери, подумал он, ведь язва уже давно не давала себя знать.
Он глянул через плечо на Свету и Надю. Они все еще продолжали перешептываться. Казалось, они не обращают на разговор ни малейшего внимания.
Страсть - одна из самых ненадежных и капризных эмоций, подумал Хвостов.
Она может поднять человека из грязной канавы на вершину мира и затем с такой же легкостью столкнуть его в пропасть.
- Я сейчас позвоню нашему другу, - сказал он и нажал на кнопку, прерывающую разговор.
Надя придвинулась к Хвостову, надеясь отвлечь его от дел ради продолжения любовных утех.
- Подожди, - сказал он, грубо оттолкнув ее. - Сначала мне нужно покончить с этой чертовой путаницей.
Собравшись с мыслями, он набрал номер прямого телефона министра, чтобы его секретарь не мог слышать разговора, и на другом конце канала зазвонил телефон.
Он выждал пять звонков после чего услышал приветствие, произнесенное раздраженным голосом. Хвостов ответил тем же.
- Здравствуйте, господин министр, - сказал он.
- Хвостов? Ты с ума сошел! Почему ты звонишь мне сюда?
- Всего несколько слов.
- Дело не в этом. Линия может прослушиваться.
- Вот что, господин министр. Я не люблю политику и сейчас начинаю жалеть, что ввязался в это дело. Однако людям приходится следовать по выбранному ими пути, - Ты не мог бы кончить философские рассуждения и перейти к сути? Только не забудь, не исключено, что мы не одни и нас слушают.
- Ну что ж, хорошо. Я хочу дать вам совет, господин министр, - бросил Хвостов. - Вы можете поступать с ним, как вам угодно, но я надеюсь, что все же вы отнесетесь к нему с должным вниманием.
- Ну хорошо, хорошо. Так в чем дело?
- Наш зарубежный компаньон считает, что вы перестали обращать на него внимание. Он говорит...
- Этот человек не является моим компаньоном. Он всего лишь передаточная инстанция для товаров и, в свою очередь, передает то, что ему Поручают другие.
- Меня это мало интересует. Он утверждает, что вы отказываетесь отвечать на его звонки. Мне видится важным, чтобы вы поговорили с ним.
- Хвостов, разве ты не понимаешь, что я закладываю фундамент нашего общего дела? Я не хочу повиноваться его капризам. Если он ухе сейчас считает, что может говорить со мной когда ему заблагорассудится, представляю, что он потребует потом. Он и его хозяева, что скрываются за его спиной.
- Поговорите с ним, господин министр. Успокойте его. Я не хочу, чтобы он стал моим врагом.
- А мне не нравится, что он пытается противопоставить нас друг другу. Ему придется подождать, когда я буду готов поговорить с ним. Если ему это не нравится, хрен с ним.
- Послушайте, вы должны понять, что в его силах повернуть все это против нас самих.
- У нас достаточно дел, чтобы не забивать себе головы его проблемами. Я получил секретную информацию относительно американской операции в Калининграде.
Там происходят события, которые могут принести нам серьезные неприятности, хотя я не знаю точно, какие именно. Мы должны быть готовы принять срочные меры, если в этом возникнет необходимость. Мне кажется, что в создавшейся обстановке ты сам должен взяться за это дело.
- Это меня не интересует. Я уже сделал все.
- От тебя потребуется нечто большее. Мне нужно снаряжение, могут понадобиться и люди. Если ты считаешь, что можешь сейчас умыть руки, то совершаешь серьезную ошибку.
- Видел я гребаные ваши игры! Я уже сказал, жалею, что ввязался в это дело!
- Ничего не поделаешь, Хвостов. Жизнь - это политическая игра, с того самого момента, как еще в детстве мы соперничали друг с другом, стараясь завоевать внимание родителей, отхватить себе то, что лучше и интересней. Я уверен, что именно тогда мы научились предательству. Семья является школой предательства, где мы становимся иудами и любимый брат превращается во врага, верно?
- Не знаю. Я перестал вас понимать, господин министр.
- Вот как? Только не забывай, что именно ты был на той шхуне в Хабаровске.
- У вас все? - спросил Хвостов, не скрывая сарказма.
- Нет. Мне нужно, чтобы ты использовал свои многочисленные связи, несмотря на то, что я отношусь к ним с презрением. Пришло время немного помутить воду.
Там есть фракции, которые вполне могут разделять нашу общую точку зрения. Мне представляется, что пора вытащить их на яркий свет общественного внимания.
- Что вы хотите этим сказать? - недоуменно спросил Хвостов.
- У националистов, сепаратистов, коммунистов и реформаторов есть общая цель - помешать поступлению иностранной помощи в Россию. Мне кажется, нужно, чтобы кто-то обратил на это их внимание, не так ли? Кроме того, интерес к этому должны проявить военные и ФСБ, несправедливо лишенные возможности воспользоваться щедростью наших врагов и утратившие таким образом способность забрать что-то для собственных нужд. Ты не считаешь, что кому-то следовало поинтересоваться, как они относятся к этому и что собираются предпринять? Даже церковь и организованная преступность кровно заинтересованы в этом. Понимаешь, Хвостов, чем мощнее давление на Старинова и его друзей на Западе, тем быстрее мы достигнем своих целей. У тебя щупальца повсюду. Думаю, пора воспользоваться ими.