Что дальше? В доме точно был еще один. Затаился, гад, и не выходит. Выстрелить в окно? Чуть подвинулся вправо из-за угла, по прежнему держа окна на прицеле. Тут два окна выходит вперед, прямо на стоящую машину и дорогу к дому, одно окно назад, и одно в сторону, противоположную от меня. Тому, кто сидит в доме, меня не видно. Прицелился и выстрелил в правое окно. Еще раз. Теперь в левое. Ага! Забегал! В доме стало слышно, как со стола полетела посуда. Автомат работает, это хорошо. Вот и проверил трофейное оружие.
— Выходи, придурок! — заорал я.
Скрывать свою позицию больше не имело смысла. К окнам противник не подойдет. Да и духу у него не хватит. Двое его товарищей мертвы, еще немного, и он сам присоединиться к ним.
— Сейчас гранату брошу! — снова прокричал я.
Тишина в ответ. Ну что же, получай. Нащупал рукой рядом обломок кирпича. Сейчас бы размахнуться как следует. А, вставать не стоит. Вдруг выстрелит из окна? Ладно, тут метров семь, не промажу камнем в окно. Размахнулся правой рукой, и из положения лежа зашвырнул обломок в окно. Звон разбитого стекла. Есть! Попал!
— Граната! — заорал что было силы, и взял на прицел выход из дома.
Стекло, поврежденное пулями, разбилось вдребезги, и кусок кирпича покатился с грохотом по бревенчатому полу домика Михалыча. В тот же миг как ошпаренный вылетел последний беглый преступник. Чуть дверь с петель не снес, упал на дорожку перед домом.
Бах, бах, — тут же выстрелил я около него.
— Лежать, руки за голову! Застрелю к едрене фене! — заорал я еще громче выстрела.
Вылетевший, в черной зековской робе с полосой на спине, быстро положил руки за голову и вжался в землю.
— Еще кто есть в доме? Сколько вас? Отвечай! Убью! — продолжал я орать.
— Нет никого! Трое нас было! — так же проорал мне в ответ лежащий на земле беглый зек.
А я уже не сомневался, что это сбежавшие зеки. Зона тут, правда, далеко. Долго же они сюда шли. Ну это ничего, сейчас оформим как положено. Поиски уже идут полным ходом. ВВшники местность прочесывают, наших, скорее всего, тоже подняли. Вертушки в воздухе кружат. Кстати, о вертушках. Не кружат. Нет ни одной. Странно. Убрал автомат в сторону. Толку от него больше. Нет. Пустой магазин. Передернул затвор, отсоединил магазин. Точно, пусто. Поставил магазин на место. Может, найду еще патроны. А пока поднял свое ружье и доснарядил патронами. Два раза я стрелял. Вот два патрона и вставил. Пулевых нет больше. Вставил картечь. Осмотрел дом через окно. Чисто. Не соврал. Подошел к лежащему, зафиксировал руки сзади. Быстро замотал их скотчем. Скотч у меня на лавочке лежал. Вытащил сам и забыл. Похлопал по карманам одежды и на ощупь почувствовал, какой тощий этот бандит. Худое тело дрожало под робой. Чисто. Ничего у него нет. В этот момент зек закашлялся.
— Откуда бежал, дурная голова? — спросил я его.
— С десятки, — откашлявшись, ответил задержанный.
Я присвистнул. Далековато. Это же туберкулезная зона? Вот и кашляет этот беглый. Того гляди, кровью будет харкать. Пригляделся, повязка через всю правую руку. Запястье и кисть перемотана тряпкой, и следы крови проступают.
— С рукой что? — строго продолжил я допрос.
Не дожидаясь ответа, осмотрел внимательно еще раз все окрестности. Прислушался к своему шестому чувству. Дрожи нет. Спокойно все в округе. Значит, не соврал. Трое их было всего.
— Кум меня укусил, — неожиданно, выдал лежащий на земле зек.
«Кум» на зоне — это заместитель по оперативной работе. Кум не кусает зеков. Чушь полная.
— Дружочек, ты что, грибочков покушал? — пристально посмотрел я на зека.
А тот перевернулся, сел на задницу, снова прокашлялся и неожиданно обратился ко мне.
— Начальник, дай закурить, а?
— Куда в тебя такого убогого еще сигареты лезут, — проворчал я, но таки вытащил из пачки одну, прикурил, потом сунул в рот задержанному. И себе тоже сигаретку достал.
— Мы на промке были, вертухай умом двинулся, шмалять по всем начал, — пыхнул зек сквозь зубы дымом, пожевал сигарету и продолжил, — а дальше — больше. Администрация вся умом тронулась. Оперчасть вся, вертухаи, дубаки, все! Даже доктора в больничке. Стреляли в воздух, по нам, дрались, а как из промки мы поломились на запретку, так и началось. Кого побили, кого куда, — вздохнул зек и замолчал.