— Не знаю, как у Вас получается везде быть первой. Но да, Мишель занес мне это буквально полчаса назад.
Каллен выложил на стол круглый предмет, обернутый тканью.
— Отлично.
На мгновение Морриган коснулась шара, и даже сквозь плотный материал было видно, как ярко он засветился.
— И как именно эльфийский оберег поможет Эвелин? — поинтересовался Каллен. — Вы обещали объяснить мне, если я его найду.
— И где же Вы его нашли?
— В эльфийских руинах. В том месте, о котором Вы рассказывали. Моим людям не пришлось искать долго.
— Место мне голоса нашептали.
Деловито взвесив оберег в руке, Морриган положила его обратно на стол. Каллен решил оставить последнюю реплику без комментариев.
— Вы не ответили на мой вопрос. Как этот предмет поможет Эвелин?
— Ну. Вы знаете… мы как-то забыли о том, что Якорь — часть Сферы Уничтожения. Другого эльфийского артефакта, позволяющего разрывать Завесу. И в нужный момент это сыграло свою роль, так как Эвелин смогла выхватить Сферу из лап Корифея. Оберег должен взаимодействовать с Якорем подобным образом.
— То есть стабилизировать его?
— Навряд ли все так просто. Но хотя бы разряжать Якорь более подконтрольно, чем мы делали до этого.
— Да, это лучше, чем ничего. Сейчас нам нужна любая поддержка для поездки Инквизитора в Халамширал.
— Это самоубийство — туда ехать, — заметила Морриган.
— Да, я знаю, — больше Каллен об этом ничего не сказал. — Тем не менее, — добавил он, — я рад, что Вы рядом с Эвелин. Иначе бы эта ситуация выглядела совсем безнадежно.
Впервые в жизни Каллен ей тепло улыбнулся. И Морриган поняла, что атмосфера в ставке командора благоприятствует личному вопросу.
— Раз уж мы заговорили об этом, — осторожно повела свою игру магесса, — я бы хотела узнать Ваши планы на будущее. Мне кажется, Вы не останетесь в Инквизиции после того, как Эвелин покинет Скайхолд.
Каллен помедлил с ответом.
— Надо признать, Вы первая, кто спрашивает меня об этом.
— И все же?
— Я пока не паковал сумки.
— Пока нет, — согласилась Морриган. — Однако мы воспринимаем Инквизицию по-разному. Для меня вся суть этой организации была в борьбе с Корифеем. И эта глава уже давно закончилась. Для Вас — это единственный человек, без которого Инквизиция вообще вряд ли бы возродилась. И как я, Вы потеряете ко всему интерес, как только суть исчезнет.
— Морриган…
— Не думайте, что я отношусь с презрением к личным чувствам. Наоборот, я по опыту знаю, как сложно представить на этом месте другого человека. А служить под началом другой женщины — еще сложнее.
— Я ведь сказал: пока не собирался, — устало заметил Каллен. — Останусь до тех пор, пока не будет ясно, распустят ли Инквизицию. Если нет, то найду себе замену.
— Ну так что Вы собираетесь делать дальше? — упорствовала магесса.
— Не знаю, еще не решил.
— Да ладно. Хоть какие-то мысли уже есть?
Каллен усмехнулся.
— Почему Вам это интересно?
Морриган сделала глоток из бокала с вином. Помедлила прежде, чем задать следующий вопрос:
— Хотите угадаю?
— Ну… почему бы и нет.
Каллен пожал плечами и откинулся на спинку стула:
— Дерзайте.
— Для начала вернетесь в свою деревушку в Ферелдене. Вы ведь родом оттуда? Если не ошибаюсь.
— Не ошибаетесь.
— Что ж, хорошо… А потом примитесь за всякие угодные Создателю дела. Будете строить дома и помогать бедным. На все свои доходы от Инквизиции. Я уверена, что Вы до сих пор ничего не потратили. Или еще лучше. Учредите приют для бывших храмовников. Так и вижу вывеску: «Покой и лечение от лириумной зависимости».
— Надо отдать Вам должное, — Каллен не смог сдержать улыбки, — неплохой вариант.
— Вы так считаете?
— А Вы нет?
— Хм. Если хотите знать мое мнение, бессмысленная трата времени. В особенности для человека Ваших способностей.
— Даже не буду спрашивать, каких именно.
Морриган улыбнулась и выпила еще вина. Она никуда не спешила.
— Раз уж Вы открыли мне часть своих планов, я бы тоже хотела признаться кое в чем. Я здесь не совсем из-за Эвелин.
— Это мне вполне понятно. Вот только не могу взять в толк. Неужели в библиотеке Инквизиции нашлось что-то настолько ценное?
— Очень даже нашлось. Мне надо собрать информацию. А у Инквизиции большая коллекция книг по порождениям Тьмы и Морам.
— Видимо, очень ценная.
— Видимо, очень. Послушайте, Каллен, я не могу советовать Вам, что делать дальше. Но у меня есть кое-что. Одно предприятие. Которое может придать новый смысл. Вам и Вашей жизни.
— Ах вот оно что. И какое же?
— Что если я скажу, — здесь Морриган помедлила, каждое слово сейчас было на вес золота, — если скажу, что у меня есть средство предотвратить следующий Мор.
— Мор?
Каллен озадаченно смотрел на нее.
— Ну мы ведь оба знаем, что Пятый Мор был не последним. Пять ушло. Два осталось. Два древних Бога, до которых порождения Тьмы еще не добрались.
Морриган встала и прошлась по приемной командора, тщетно надеясь скрыть свое волнение.
— Если легенда о магистрах, осквернивших Златой Град верна и Архидемоны —семеро Древних Богов Тевинтера, в чем я, кстати, совершенно не сомневаюсь, то Тедасу предстоит столкнуться ещё с двумя Морами.
— И Вы говорите, что знаете, как предотвратить Мор? — недоверчиво переспросил Каллен.
— Не совсем. У меня есть средство. Душа Уртомиэля. Архидемона прошлого Мора.
Морриган никогда раньше не видела, чтобы командор вытягивал шею от удивления.
— Значит ли это… — голос Каллена дрогнул, — значит ли это, что пятый Архидемон до сих пор жив?
— Нет, Солона его убила. Это я могу подтвердить.
— Тогда как?
— Он переродился. В новую эссенцию.
— Вы говорите — переродился? — не сразу поверил командор. — Не верю своим ушам! И во что же?
— Не во что, а в кого, — терпеливо поправила его Морриган. — На тот момент в еще не рожденного ребенка.
— Ребенка, — повторил за ней Каллен, силясь понять. — Ребенка… Стоп!
В его глазах сверкнуло озарение.
— Это тот странный мальчик, которого Вы привезли сюда?
Магесса кивнула.
— Андрасте! Вы привезли СЮДА душу Древнего Бога?!
Голос командора прогремел на всю приемную. Каллен вскочил со своего места.
— Не беспокойтесь. Мальчик совсем не опасен, — небрежно заметила Морриган. — Ручаюсь за него головой. Если Вы про это.
— И я должен в это просто поверить?
— А разве есть еще варианты?
— Хватит ходить в округ да около! — не вытерпел командор. — Рассказывайте, что произошло.
Вздохнув, Морриган подошла ближе к Каллену и встала так, чтобы они оказались лицом к лицу напротив друг друга.
— Вспомните про Корифея. Он умел вселяться в тела порождений Тьмы и Серых Стражей. Знаете ли Вы, что у Архидемонов похожая способность? Однако при перерождении в тело стража между его душой и душой Архидемона завязывается борьба, и гибнут оба. Вот почему так важно, чтобы Архидемона убил именно Серый страж. Иначе тот переродится.
— Как именно это связано с душой Уртомиэля? По Вашим словам он не должен был переродиться. Ведь его убила Солона… Подождите секунду! Но тогда она бы…
— Умерла? — перебила его Морриган. — Да, именно этого мы и пытались избежать. Солона должна была убить Архидемона и погибнуть сама. И до последнего я не хотела в это вмешиваться.
— Но… как?
— Очень просто. В ночь перед битвой за Денерим я разделила ложе с Алистером и зачала ребенка. Когда плод воспринял скверну от своего отца и Архидемон был убит, его дух устремился к этому нерожденному ребёнку. Так, благодаря одному Темному ритуалу, сущность Древнего Бога переродилась в нечто новое, сохранив жизнь Солоне и моему сыну. Кирану.
— Не верю своим ушам.
Каллен покачал головой, словно отгоняя ненужные мысли.
— Солона знала об этом?
— Да, конечно. Все, что было сделано, было сделано и по ее воле.