— Вот молодец! — одобрил Дориан.
— Врешь ты все! — расхохотался Железный Бык.
— И почему про детали никто не знает? — задался вопросом Варрик.
— Потому что я постаралась их замять, — недовольно ответила Эвелин. — А ты только что свел на нет мои усилия.
— Увы! — Варрик только пожал плечами. — Слухи в Скайхолде разлетаются быстрее ветра.
- Просто у одного гнома язык, как помело, - буркнул Блэкволл.
Трактирщик принес второй раунд напитков. Игра пошла веселее.
Третью партию проиграл Железный Бык. Выиграла ее Сэра.
— Что бы такое спросить? — мечтательно задумалась эльфийка. Бык тем временем невозмутимо молчал. — А, знаю! Всегда хотела выяснить. Как размножаются кунари?
Варрик хлопнул лучницу по спине.
— Моя школа!
— Среди нас дамы, — заметил Железный Бык. — Они не захотят знать такие подробности.
— И кого это ты обозвал дамой? — фыркнула Сэра.
— Расскажи нам про кунари, Малыш, — ввернул его прозвище Варрик.
— Гм, ну ладно, — сдался Бык. — У кунари нет членов семьи. Ты ведь про это спрашиваешь? Они не женятся и не выбирают себе партнеров. Они даже не знают, кто их родители. Роль отца заканчивается в момент зачатия, матери — после рождения ребенка. Семья кунари — это его коллеги по работе. Тамассран контролируют всю селекционную программу, подбирают родителей для того, чтобы на свет появился ребенок, больше всего подходящий для определенной профессии. Селекция ведется на протяжении многих веков. Так что семья не играет роли, главное — происхождение.
— А как же вы… ну, ты понял?
— Для кунари секс и любовь — это разные понятия. Им не чужды чувства, даже сильные эмоциональные привязанности. Однако это совсем не значит, что их надо выжрать в половом акте.
— Выжрать в половом акте?! — Варрик едва подавился пивом.
— Но ведь есть отступления от правил? — поинтересовалась Эвелин.
— Да, если заводишь неприемлемую связь, то отправляешься на перевоспитание к Бен-Хазрат.
— А если от этой связи появились дети?
— Их ждет та же судьба, что и прочих детей. Воспитание у Тамассран, оценка и определение роли в обществе. Кунари не склонны разбрасываться ресурсами.
— Какая интересная тема, — задумчиво произнес Варрик. — Можно трактат написать.
— Вот уж не надо! — усмехнулся Бык.
Жозефина снова сдала карты.
Четвертую партию проиграла Эвелин. Выиграл ее опять Варрик.
— Я, пожалуй, пропущу этот ход, — пошутил гном, — иначе завтра меня выгонят из Инквизиции.
— Хорошо, что Лелиана не любит играть в карты, — отозвался Блэкволл. — Вот ей задавать вопросы я бы не решился.
— Ей было бы неинтересно, — заметила Жозефина. — Лелиана и так знает все обо всех.
— Давай, Варрик, не робей! — подбодрила его Эвелин. — Сегодня я не кусаюсь.
— Ммм… — промычал Варрик. — Чтобы такое спросить? Хотя да, я знаю, что такое спросить. Такие подробности были бы полезны для моей книги.
Эвелин и Каллен переглянулись.
— Расскажи нам о том, что ты делала до Инквизиции. Мы практически ничего о тебе не знаем.
— Что, серьезно? — удивилась Эвелин. — А я ждала чего-нибудь непристойного.
— Пф! Я же сказал, мне интересно то, чего мы не знаем. Все остальное и так уже известно, — Варрик подмигнул Каллену. — Можно прям по полочкам и с детства.
— Может быть, одному тебе это интересно.
— Мне тоже интересно! — поддержал гнома Дориан.
— И мне! И мне! — в один голос воскликнули Кассандра и Жозефина.
Трактирщик принес третий раунд напитков, и Эвелин таки решилась:
— Ладно, расскажу. Только с чего бы начать? Пожалуй, начну с общеизвестных фактов. Как Вы знаете, я — младший ребенок благородного дома Тревелиан, что в Вольной Марке. Все детство и юность я провела в нашем родовом поместье недалеко от Оствика. У меня три старших брата, что, как вы понимаете, с самого начала определило мое положение в семье и шансы на наследство. Мне полагалось учиться хорошим манерам, вести уединенную жизнь подобно моей матери, и в подходящий момент выйти замуж, — здесь Эвелин поморщилась так, словно одна эта мысль о замужестве вызывала у нее огромную неприязнь. — Разумеется, гулять по саду и вышивать крестиком было совсем не мое. Отчасти я думаю, это семейная черта. Отчасти сказалось и мое воспитание. Отец не разрешал нам общаться с детьми простолюдинов, а именитые гости бывали у нас довольно редко. Поэтому мы с братьями чурались остальных. Зато в те годы юности мы были не разлей вода. Все делали вместе. Вместе играли, вместе гоняли на лошадях, вместе ловили лягушек в пруду. Постоянное общество трех мальчишек, да еще и старше по возрасту, скорее сделало из меня сорванца, чем сторонника жеманных манер. Отец в то время мало интересовался, что мы делаем в свободное время. Мать по мягкости характера многое прощала. Однако все изменилось, когда браться подросли. Потихоньку их стали привлекать к семейным делам, и я осталась в одиночестве. Безусловно у меня была компания матери, но мы всегда мало понимали друг друга. Поэтому большую часть времени я проводила на конюшнях и в кузнице. Со временем я подружилась с нашим оружейником, и в свободное время он обучал меня владению мечом. Единственное мое развлечение в то время, однако именно тогда я научилась основам. К семнадцати годам я уже могла побить любого мальчишку в округе, в том числе и взрослых братьев. Что определенно говорило о моих способностях к владению оружием, но ровным счетом ничего о моем предполагаемом замужестве. Всех кандидатов я отшивала, они мне были абсолютно неинтересны. Впрочем, отец не горел желанием выдать меня замуж. Это означало отрезать кусок от своих земель в качестве приданного. И его долго давила жаба. Тем более, я разделяла его страсть к охоте и не раз помогала загнать отличного кабана к обеду. Так что он вполне мирился с моим присутствием в замке, попросту не обращая на меня особого внимания. Да, к моему счастью родители всегда были больше заняты моими братьями.
— Видимо, это не прошло им даром, — отозвался Дориан.
— Нет, не прошло. Отец опомнился уже после моего совершеннолетия, когда стало абсолютно ясно, что популярностью среди женихов в округе я не пользуюсь и все возможные кандидаты уже были отвергнуты. Тогда назрел первый конфликт. Он стал давить на меня, чтобы я выбрала себе кого-то из ближайших знакомых, а он мол даст за мной хорошее приданное. Я упрямилась, и дело чуть не дошло до драмы. Положение спасла моя мать. Она уговорила отца отправить меня в Оствик. Дескать, чересчур просты для меня соседние кавалеры. Мне надо повращаться в городском обществе. Набраться манер. Отец в конечном итоге согласился. Должно быть, подумал, что я найду там богатого горожанина и отдавать за меня придется немного. Так я оказалась в Оствике.
— Давай-ка расскажи, как ты стала первой наемницей, — ухмыльнулась Сэра.
Эвелин будто бы ее и не слышала. Закрыв глаза и явно погрузившись в ностальгию, она продолжила свой рассказ:
— Да, после жизни в поместье Оствик стал для меня глотком свежего воздуха. Поселилась я у моей тетки, которая должна была присматривать за мной. Первые месяцы были скучными, сплошные светские рауты и общение с малоинтересными людьми. Но потом я посетила Большой Турнир, и это перевернуло всю мою жизнь. Вы, наверное, никогда не участвовали в нашем Турнире, но должны были хотя бы слышать про него. Это одна из самых известных традиций Вольной Марки. Грандиозное боевое состязание, сопровождаемое ярмарками и пиром, кочующее из города в город. Тогда я еще не могла участвовать, но я могла наблюдать. И загорелась мечтой стать такой же, как те витязи, что сражались на арене. Я впервые четко поняла, чем хочу заниматься. Теперь надо было удобрять почву под ногами. На том Турнире я завела много полезных связей. Среди воинов и — что еще важнее — среди наемников. Не сразу, но постепенно мои умения помогли мне войти в долю на первый контракт. За одним успешным заказом следовал другой. У меня появились деньги, чтобы нанять себе серьезных учителей и отточить навыки боевого искусства. Постепенно я наработала себе репутацию и клиентов, сколотила команду, и стала выполнять заказы сама.